Cтраница 1
Социокультурные нормы как элемент общественного сознания несут прескриптивную информацию, т.е. включают в себя различные виды предписаний, которые в совокупности образуют сферу должного. Возникает вопрос: можно ли говорить об истинности или ложности прескриптивной информации, заключенной в социальной норме. Различные ученые придерживаются разных взглядов. [1]
Логически и исторически социокультурные нормы также связаны с оценкой и ценностями. В процессе освоения социальной реальности субъекты ( общество, общности, группы, личность), учитывая предшествующий исторический опыт, сохраняют лишь то, что представляет для них наибольшую социальную значимость, ценность. [2]
Культура, культурные ценности, социокультурные нормы, культурная реальность, верования, обычаи, традиции, функции культуры ( утилитарная, эстетическая, информационная, символическая), субкультура, контркультура, культурный релятивизм, культурная гомогенность, культурная деградация, культурная ассимиляция, культурная интервенция, социокультурный процесс. [3]
Вторым наиболее существенным компонентом культуры являются социокультурные нормы. С точки зрения философско-религиозных учений социальные нормы поведения вносятся в сознание человека посредством воспитания и образования, представляют собой проявление особого нравственного закона или веления Бога. [4]
Говоря о закрытом характере деятельности по применению заданных социокультурных норм и способов, не следует далее преувеличивать момент рецептивности, пассивности восприятия и воспроизводства соответствующей установки, нормы, способа действия. Наличествующие здесь автоматизмы могут рассматриваться как предельные, по существу лишь логически возможные ситуации. Реальное действие применения заданной нормы, имеющегося алгоритма действия всегда предполагает некоторое единство репродуктивного и продуктивного моментов, самостоятельности, активности субъекта, применяющего данную норму, данный способ действия. [5]
Изменения взглядов молодежи на любовь и брак, внесенные трансформацией социокультурных норм и традиций, существенно снизили степень влияния родителей на формирование их представлений о любви и браке. [6]
Для развития социологии важным выводом из анализа Тардом процессов подражания является косвенное признание и постановка им проблем социализации в обществе, интернализации социокультурных норм посредством социального взаимодействия. Кроме того, акцентирование внимания на феномене подражания являлось по существу теоретической основой, исходя из которой он пытался анализировать и объяснять одну из главных социологических проблем - как индивиды объединяются в социальные группы и общества. [7]
Индустриальное общество имеет производственную основу ( машина), развитую систему коммуникаций и социальной мобильности, в нем разумно сочетаются свобода и интересы индивида с общими социокультурными нормами и ценностями. [8]
Говоря о культуре в ее социальном аспекте, следует выявлять распределение в обществе систем созданных и используемых людьми предметов, идей, представлений, технологий; ценностей, фиксирующих предпочтения людей среди этих явлений; социокультурных норм, регулирующих отношения в обществе и между обществом и природой; способов организации, или правил построения и функционирования этих соотношений. В совокупности все указанные феномены составляют культурный потенциал общества. В русле таких представлений о культуре целесообразно выделить два основных типа ее анализа: общетеоретический и конкретно-исторический. [9]
Говоря о развитии индивидуального сознания, стимулируемом воздействием социокультурных факторов, необходимо в то же время учитывать, что психика человека вовсе не является неким пассивным экраном, запечатлевающим внешние эффекты, как иногда интерпретируют процесс интериоризации, то есть буквально овнутрения социокультурных норм. Современные психологи подчеркивают, что образ мира возникает как целостное интегральное личностное образование, задающее мировосприятие индивида. Этот образ мира функционально и генетически первичен по отношению к любому конкретному образу или чувственному восприятию. Любая информация, получаемая человеком, в том числе и восприятие социокультурных норм, аккумулируемых в общественном сознании, преломляется через индивидуальный образ мира, осваивается как компонента этого целостного интегрального образования. Именно активность и вариабельность индивидуального мировосприятия в самом широком смысле этого выражения, включая и особенности индивидуальной памяти, и работу воображения, и ценностно-смысловые предпочтения и установки, и оттенки эмоционального отношения к миру, создают специфические предпосылки освоения социокультурного опыта сознания, что в конечном счете и открывает возможности индивидуального творчества в культуре, а также развития сознания благодаря этому индивидуальному творчеству. [10]
Что касается связи социологии с этикой, то, изучая проблемы культуры ( или социальный мир человека), а именно этим и должна заниматься социология, мы неминуемо вторгаемся в сферу нормативной этики, так как речь идет о социальных нормах, культурных нормах, их проявлении в человеческом поведении. Интериоризируя социокультурные нормы в процессе социализации, человек становится их носителем. [11]
Ученые считают причинами социальных отклонений противоречия между ценностями и социокультурными нормами, господствующими в обществе, а также между целями общества и социально одобряемыми средствами их достижения. [12]
Говоря о развитии индивидуального сознания, стимулируемом воздействием социокультурных факторов, необходимо в то же время учитывать, что психика человека вовсе не является неким пассивным экраном, запечатлевающим внешние эффекты, как иногда интерпретируют процесс интериоризации, то есть буквально овнутрения социокультурных норм. Современные психологи подчеркивают, что образ мира возникает как целостное интегральное личностное образование, задающее мировосприятие индивида. Этот образ мира функционально и генетически первичен по отношению к любому конкретному образу или чувственному восприятию. Любая информация, получаемая человеком, в том числе и восприятие социокультурных норм, аккумулируемых в общественном сознании, преломляется через индивидуальный образ мира, осваивается как компонента этого целостного интегрального образования. Именно активность и вариабельность индивидуального мировосприятия в самом широком смысле этого выражения, включая и особенности индивидуальной памяти, и работу воображения, и ценностно-смысловые предпочтения и установки, и оттенки эмоционального отношения к миру, создают специфические предпосылки освоения социокультурного опыта сознания, что в конечном счете и открывает возможности индивидуального творчества в культуре, а также развития сознания благодаря этому индивидуальному творчеству. [13]
Ориентация деятельности охарактеризованного выше типа на четко фиксированные способы, нормы, целевые ориентиры позволяет охарактеризовать данный тип деятельности как закрытую систему. Эта закрытость сближает ее типологически с присущим животным витальным поведением, поскольку и там и там имеет место активность в рамках заданных предпосылок и ориентиров. Благодаря заданности, закрытости своих отправных предпосылок внутрипарадигмальная деятельность несет в себе несомненные черты адаптивного, приспособительного поведения, которое достаточно четко проявляется в ориентации на принятые в окружающей социальной среде обычаи, правила, традиции. Вебера), заданы все-таки не природой в отличие от исходных предпосылок адаптивного витального поведения, а являются всегда результатом культурного творчества на определенном этапе его исторического развития. Восприятие социокультурных норм как естественного непреложного безальтернативного порядка вещей представляет собой иллюзию общественного сознания, возникающую в результате устойчивого воспроизводства традиции. [14]
Образ Я, существующий в трехмерном пространстве образующих самосознания, обладает конкретно-чувственной витальностью, живостью и полихром-ностью, присущей его организмическому уровню; он вербализуем, осознан, подконтролен и коммуницируем благодаря своей означенности, и он индивидуален, пристрастен как мой образ Я. При этом сохраняется принципиальная возможность перевода содержания образа Я на любой уровень сознания, его представимость на языке телесности или значений, с большей или меньшей долей субъективной окрашенности. Иначе обстоит дело при расщеплении и диссоциации разных уровней самосознания или в случае их слипания при низком уровне диффе-ренцированности и автономности. Зависимость как системное свойство самосознания предполагает слабую дифференцирован-ность и специализированность образующих его подсистем, что находит выражение в функциональном недоразвитии высших структур опосредования и самоконтроля. Словарь значений, в которых только и может осуществляться самопознание и рефлексия Я, оказывается бедным ( низкая когнитивная оснащенность Я), а это значит, что значительная область переживаний Я оказывается вне осознания и контроля. Сильная аффективная заряжен-ность значений по существу превращает их в значения - для-себя ( личностные смыслы), обуславливая высокую пристраст ность образа Я. Смещенность баланса когнитивно-аффективных взаимодействий в структуре самосознания в сторону превалирования последних означает, в том числе, низкий уровень самоидентичности, автономии Я, зависимость самоотношения от оценок значимых других ( вплоть до их полной слитности и отождествления) и низкую способность к саморегуляции аффективного опыта в целом. Монолитная ( низкодифференцированная) структура самосознания предполагает в то же время его особую ранимость, хрупкость в противовес эластичному, гибкому самосознанию высокодифференцированной структуры. Слитность образующих самосознания порождает ряд эффектов трансформации всей системы значений. Первый и наиболее очевидный заключается в наполнении системы значений личностно-значимым содержанием, вследствие чего общепринятые надындивидуальные социокультурные нормы и заключенные в них правила жизни и схемы мировосприятия усваиваются и присваиваются как генуинно присущие Я. [15]