Cтраница 2
Говорить, что мы теперь ослабили наш фронт, па случай, если бы немцы перешли в наступление - чудовищно. Пока Духонин не был изобличен и смещен, у армии не было уверенности в том, что она проводит международную политику мира. [16]
Ленин останавливается далее на вопросе о войне. Когда оратор говорит о смещении Духонина и назначении Крыленко главнокомандующим, раздается смех. Вам смешно, но солдаты вас осудят за этот смех. Если здесь есть люди, которым смешно, что мы сместили контрреволюционного генерала и назначили Крыленко, который против генерала и поехал вести переговоры 44, то нам не о чем с этими людьми разговаривать. С теми, кто не признает борьбы с контрреволюционным генералитетом, у нас нет ничего общего, мы предпочтем лучше уйти от власти, быть может, залезть в подполье, но не будем с такими людьми иметь ничего общего. [17]
Одновременно НКИД по поручению Совнаркома направил всем послам и посланникам государств, состоявших в союзе с Россией, ноту о том, чтобы считать Декрет о мире формальным предложением немедленного перемирия и открытия мирных пере-говоров. Духонин отказался выполнить приказ Совнаркома и был немедленно смещен. [18]
После отказа Духонина признать новую власть он 20.11.191 7 был убит в Могилеве матросами. [19]
Полный текст наших переговоров с Духониным отпечатан, и я могу ограничиться небольшими заявлениями. Для нас было ясно, что мы имеем дело с противником народной воли и с врагом революции. Выражали сомнение в подлинности нашей телеграммы, и с запросом о ее подлинности обращались не к Крыленко, а к генералу Маниковскому. Мы заявили Духонину, что требуем от него немедленно вступить в переговоры о перемирии, и только. Не только вопрос о заключении перемирия не подлежит компетенции Духонина, но и каждый шаг его в деле ведения переговоров о перемирии должен был находиться под контролем народных комиссаров. Буржуазная пресса ставит нам упрек в том, что будто мы предлагаем сепаратное перемирие, будто мы не считаемся с интересами румынской армии. Мы предлагаем немедленно начать мирные переговоры и заключить перемирие со всеми странами без изъятия. Мы имеем сведения, что наши радиотелеграммы доходят в Европу. [20]
Помнится, как Ленин, Крыленко ( будущий главнокомандующий) и я отправились в Главный штаб в Питере к проводу для переговоров с Духониным. Духонин и Ставка категорически отказались выполнить приказ Совнаркома. Что касается солдат, то неизвестно было, что скажет 14-миллионная армия, подчиненная так называемым армейским организациям, настроенным против Советской власти. В самом Питере, как известно, назревало тогда восстание юнкеров. Кроме того, Керенский шел на Питер войной. Помнится, как после некоторой паузы у провода лицо Ленина озарилось каким-то необычайным светом. Видно было, что он уже принял решение. Пойдем на радиостанцию, - сказал Ленин, - она нам сослужит пользу: мы сместим в специальном приказе генерала Духонина, назначим на его место главнокомандующим тов. [21]