Cтраница 2
К чему эти надутые и в корне неверные фразы о самоубийстве. Ведь эти фразы похожи на вульгарный демократизм тех неразумных левонарод-пиков, которые часто кричали, будто III и IV Дума есть учреждение карточное, есть карточный домик. Самоубийством можно бы считать октябристское голосование за Горемыкина, Маклакова и Щегловитова лишь в том случае, если бы октябристы были выразителями воли народа. На деле же это - выразители воли тех слоев крупнейшей буржуазии и помещиков, которые смертельно боятся народа. [16]
Светоч, вероятно, отнесется с большим скептицизмом к подобной тактике. Эта газета пишет: Безупречная диалектическая схема революции через Думу страдает забвением лишь одного будничного прозаического факта: того факта, что наличная Дума есть учреждение, состоящее в большинстве из буржуазных элементов, боящихся революции и, в силу этого, ей враждебных. Подобные рассуждения могут служить наилучшим показателем того, как но следует никогда и ни в каком случае рассуждать социал-демократу. Социал-демократ обязан знать, что политическая тактика пролетариата диктуется не настроением других общественных групп, а тем объективным историческим процессом, который принудит эти группы к определенным действиям. Социал-демократ обязан знать и учесть, что должны будут сделать те классы, с которыми ему приходится иметь дело. А ставя вопрос, таким образом, он убеждается в следующем: выражая готовность революционно поддерживать Думу против царизма, пролетариат тем самым вынуждает Думу к большей революционной активности. [17]
Наша Дума не есть воплощение чистой идеи народного представительства. Так могут думать только буржуазные пошляки из кадетских профессоров. Наша Дума есть то, что из нее делают представители определенных классов и определенных партий, в ней сидящие. [18]
Самодержавию необходимо помириться с буржуазией, и оно вынуждено стремиться к этому, - причем, разумеется, оно хочет надуть общественное мнение Европы и России. Легальная оппозиция буржуазии в Думе есть именно та внешность признанного буржуазией государственного строя, которая, может быть, была бы в состоянии еще помочь самодержавию вывернуться. [19]
Действие по глаг, сменить-сменять и состояние по глаг. Революции в прошлом оканчивались обычно сменой у кормила правления одной группы эксплоататоров другой группой эксплоататоров. Смена второй Думы третьей Думой есть смена кадета, действующего по-октябристски, октябристом, действующим при помощи кадета. Смена дум мучительно быстра. Часть суток ( обычно равная рабочему дню), во время к-рой вся совокупность работ производится определенной группой людей. [20]
Оппортунисты ограничиваются применением ко всем случаям общего шаблона, снятого с особого периода германского социализма. Мы должны использовать представительные учреждения, - Дума есть представительное учреждение, - следовательно, бойкот есть анархизм и надо идти в Думу. [21]
Зарождается новая политическая организация; наблюдается некоторый новый поворот общественного движения. Группируются элементы буржуазной демократии, желающие быть левее кадетов и привлекающие к себе меньшевиков и социалистов-революционеров. Пробивается как будто некоторое смутное сознание того, что кадетская оппозиция в третьей Думе есть разлагающийся труп и что необходимо что-то делать помимо ее. [22]
Муромцев, не велит употреблять этого слова: правительство. Тогда выйдет совсем как у хороших господ: Дума - законодательствует, министерство исполняет; Дума есть часть правительства. [23]
И что может быть смешнее этого названия провокацией формулы правых о доверии министерству. Законнейшее право каждого члена Думы, естествен-аейший ответ народного представителя на вопрос министерства: моя программа такова, желает ли Дума работать со мной в этом духе. Право роспуска Думы есть архи-законное право на почве той конституции, которую жалкие либералы так глупо превозносили и так предательски убеждали народ взять всерьез. [24]
А что касается крика: Эта резолюция была принята названным комитетом по поводу Булыгинской думы, то ведь он вовсе не опровергает меня. Резолюция утверждает, что всякая легальная деятельность в Думе есть заговор против народа и революции. А это чистейший анархизм, независимо от того, когда именно была принята эта резолюция. И этот-то анархизм выразился здесь в том упреке, что Церетели и другие наши товарищи в Думе слишком охотно становятся на законную почву. Утверждают, далее, что, требуя парламентской анкеты, наша фракция должна была изложить и те тактические соображения, которые побуждают ее выставлять такое требование. [25]
Он первый открыто, с похвальной откровенностью, высказал те действительные, а не мнимые причины, по которым товарищи большевики высказываются против образования социал-демократической фракции в Думе, даже в том случае, если будут налицо упомянутые в нашей резолюции условия. Мы слышали здесь: неизвестен состав будущих депутатов, невозможен контроль партии, есть опасность скомпрометироваться и пр. Ленину, наши резолюции печатаются не только в Партийных известиях, но и на столбцах легальных газет. Шмидт говорит откровенно: Все эти страхи - пустяки, отговорки. Принципиальное основание, почему мы, большевики, требуем, чтобы фракция не образовывалась ни в коем случае, совсем иное, а именно: Дума есть орудие самозащиты царизма; идти в Думу - значит признать ее, помогать делу самозащиты. Не стоит тратить много слов для того, чтобы опровергнуть это рассуждение с социал-демократической точки зрения. Мы знаем однородное рассуждение в другой плоскости: парламент есть орудие самозащиты буржуазии против пролетариата и господства над ним; идти в парламент - значит признавать это орудие, содействовать этой самозащите и этому господству. И этот-то анархистский метод хотят навязать нам. Ленин, будто только соображения осторожности и целесообразности заставляют его высказываться против постановки на очередь вопроса об образовании фракции в Думе, я не могу забыть, что в № 2 Партийных известий некий Большевик, - и очень видный большевик, - заявляет, что, признавая неизбежность вооруженного восстания, - а все мы признаем ее, и уж, конечно, товарищи большевики и тем паче, - нельзя смотреть на Думу иначе, чем как на полицейскую канцелярию пз. Но если Дума только полицейская канцелярия, то, как пи были бы хороши условия контроля и пр. [26]
На собрании было решено превратить Союз освобождения в демократическо-конституционную партию. Предложение это было сделано земцами, принадлежащими к Союзу освобождения, и съезд ( или конференция. Затем выбрано было 40 членов Союза освобождения для выработки программы партии и для редактирования ее. Эта комиссия вскоре начинает свои работы. В дебатах указывали на то, что широкий ( или всесторонний, weitgehender) бойкот невозможен, а только такой бойкот имел бы смысл. Но собрание полагает, что Государственная дума есть хорошее поприще для пропаганды демократических идей. Всякий истинный друг народа, - сказано в протоколе собрания, - всякий друг свободы пойдет в Государственную думу лишь затем, чтобы бороться за конституционное государство. Припомните освобо-жденского, который разъяснял всем и каждому, что для радикальной интеллигенции центр тяжести лежит в расширении избирательного права, а для земцев, для помещиков и капиталистов - в расширении прав Государственной думы. При этом собранием было указано на то, что демократические члены Думы должны иметь в виду при этой борьбе полный разрыв с существующим правительством ( курсив оригинала) и не должны бояться такого разрыва. Эти решения собрания будут, разумеется, отпечатаны и распространены. Редакция Пролетария пока не имеет ни этого листка, ни сведений о нем из России. Влияние освобожденцев, как называют себя члены Союза освобождения, очень велико. [27]