Cтраница 1
Марксизм есть самое глубокое во всей истории человечества революционное учение. [1]
Социологически марксизм есть идеология революционного пролетариата, основного эксплуатируемого класса капиталистического общества, с его могущественной техникой, с его специфически-исторической экономической формацией, с его огромной культурой вообще и научной культурой в частности, со специфическими законами движения, со специфическими противоречиями и такими же специфическими перспективами перехода в другую общественно-историческую фазу развития. Как бы нас ни восхищали циклопические стройки Египта или Ассирии, римские дороги и акведуки, индийская архитектура, ткацкие изделия Китая - все же ни одна из техник прошлых исторических формаций не идет ни в какое сравнение с техникой машинного капитализма, с его паровыми двигателями, дизель-моторами, сверхмощными электрическими машинами, с системой совершенных станков, телефоном и радио, авиацией и автотранспортом, телевидением и кино. Как бы внимательно мы ни анализировали развитие денежного хозяйства и зародыши ростовщического и торгового капитала в Вавилоне и Китае, в Греции и Риме, в Карфагене и на берегах Малой Азии, эти моменты не идут ни в какое сравнение с современным мировым рынком. Как бы мы ни оценивали удельного веса рабских мануфактур, вроде греческих эр-гастерий, или незначительные порции наемного труда в прошлых исторических эпохах, все же - и это основное - только новейшее время создало специфические отношения между владельцами средств производства и неимущими:, отношения наемного труда в массовом масштабе как основу совершенно специфической формы эксплуатации. Пролетариат - это не античные рабы, не люмпены Рима, не ремесленники Греции, не крепостные и не колоны: это класс, лишенный средств производства, продающий свою рабочую силу, концентрированный в огромных массах, вышколенный механизмом капиталистического производства, способный к организации, самостоятельному действию и самостоятельному революционному мышлению. И точно так же капиталистическая буржуазия - не египетские теократы 27 и не греческие торговцы времен Аристофана. [2]
В марксизме есть близкое по смыслу понятие эксплуатации. Мы будем считать, что эксплуатация - частный случай насилия, обычно в экономике. Например, если один конкурент уничтожает другого конкурента - это насилие, но это не есть эксплуатация в привычном понимании. [3]
У основоположников марксизма есть высказывания, которые дают основания полагать, что приближались к различению естественного и социального уровней развития производительных сил, но сколько-нибудь четких формулировок мы у них не находим. И это понятно - они прежде всего исходили из данных, относящихся к капиталистическому обществу. [4]
Мысль о том, что марксизм есть единственно возможный гуманизм, проходит через все творчество А. [5]
Этот, впередовский, вид неурезанно-левого марксизма есть карикатура на большевизм, как давно уже, свыше 5 лет тому назад, сказано и показано большевиками; на деле, хотя бы впередовцы и не сознавали того, мы имеем здесь уклонение от марксизма к анархизму. [6]
Признает ли референт, что философия марксизма есть диалектический материализм. [7]
Впрочем, в Очерках по философии марксизма есть одна фраза, похожая на правду. Очерков) заблуждаемся, но ищем ( стр. Что первая половина этой фразы содержит абсолютную, а вторая - относительную истину, это я постараюсь со всей обстоятельностью показать в предлагаемой вниманию читателя книге. [8]
А г. Струве кувыркается и объявляет, что марксизм есть порождение реакции, хотя тут же добавляет, что к марксизму ведет не Сен-Симон поповский, а Сен-Симон историк и экономист. [9]
По своему огромнейшему массовому влиянию, по своей могучей революционно-преобразующей роли марксизм есть сам по себе явление совершенно своеобразное и исключительное. Между тем его противники и классовые ненавистники нередко трактуют его лишь как новое массовое вероучение. Верно, конечно, что человечество на разных этапах своего развития, в лице совершенно разных классов выдвигало идейные течения, которые поднимались мощными горными кряжами на поверхности общественной жизни, будучи идеологическими доминантами в течение длительных исторических периодов. Сюда относятся, прежде всего, владевшие миллионами умов религиозно-философские концепции, так называемые мировые религии: культы Египта и Вавилона, парсизм 5, религия Ягве6, христианство, буддизм, конфуцианство, учение Магомета; сюда относятся европейские идеологии новейшего времени: идеология так называемого Просвещения в первую очередь. Последняя грандиозная философская доктрина европейской буржуазии - всеобъемлющая система Гегеля - уже никак не может идти в сравнение с ними по широте и глубине своего действительного влияния; да она и не претендовала никогда на то, чтобы рассматривать себя, например, как конкурента исторически сложившегося христианства: наоборот, она объявила себя его философской опорой. Марксизм выходит за все эти рамки: и по своему социальному генезису, и по своему логическому составу, и по своему общественному значению. В то же время он претендует на исключительность: он есть воинствующее учение, он нетерпим ( хотя он критически усваивает все действительно ценное наследство буржуазной культуры), он рассматривает себя как единственного последовательного носителя всех удушаемых капитализмом прогрессивных тенденций эпохи. [10]
По Зиновьеву выходит, таким образом, что марксизм не должен обогащаться новым опытом, что всякое улучшение отдельных положений и формул тех или иных классиков марксизма есть ревизионизм. [11]
Диалектпко-матсрналистпческое понимание соотношения абсолютной и относительной истины является глубоким научным обоснованием творческого подхода к теории и острым оружием борьбы против ревизионизма и догматизма. Марксизм есть объективное, истинное учение, подтвержденное всемирно-исторической практикой. Тс или иные положения марксистско-ленинской науки необходимо и в дальнейшем творчески развивать, конкретизировать, обогащать в соответствии с новыми данными науки и новой практикой, но нельзя изменять сущности, революционному духу учения марксизма. [12]
Величие Ленина, как продолжателя Маркса и Энгельса, в том именно и состоит, что он не был никогда рабом буквы в марксизме. В своих исследованиях он следовал указанию Маркса, неоднократно говорившего, что марксизм есть не догма, а руководство к действию. Ленин знал это и, строго различая между буквой и сутью марксизма, никогда не считал марксизм догмой, а старался применить марксизм, как основной метод, в новой обстановке капиталистического развития. [13]
Вот почему мне кажется необходимым изменить старую программу и в корне ее переработать. Вот почему мне казалось, что необходимо прямо заменить это радикально, переделать старую программу, но никакого отказа от старого наследия, никакой измены марксизму нет по той причине, что требования марксизма заключаются в том, чтобы брать быка за рога, исторического быка за исторические рога, заниматься главным образом исследованием того, что присуще данной исторической полосе. Марксизм есть высокоисторическое учение, и Маркс чрезвычайно едко и зло издевался над теми, кто рассуждал вообще. [14]
Ленин должен был по настоянию марксистской части студенчества прочитать три лекции по аграрному вопросу в Высшей школе8, организованной в Париже изгнанными из русских университетов профессорами. Но Ленин ничем не связал себя на этот счет и первую свою лекцию начал с того, что марксизм есть теория революционная, следовательно, полемическая по самому своему существу. [15]