Cтраница 1
Насилье - в сущности людей, насилием богат наш свет; И люди только от нужды не нанесут соседям вред. [1]
Англией барыша, насилья, подкупа, кровожадности суще, ствует Англия труда, духовного могущества, великих идеалов международной солидарности. Против нас борется биржевая Англия, низменная и бесчестная. [2]
В пролетарском гимне Интернационал есть замечательные строки: Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем - мы наш, мы новый мир построим: кто был ничем, тот станет всем. Рабочий класс нашей страны стал первым отрядом международной армии труда, который до основания разрушил старый, капиталистический мир н создал мир новый, социалистический. [3]
Всякое право презрев, Полидора убил он и злато Добыл насильем. [4]
Поэтому неправильно изречение, что якобы страх побуждает права изобресть, чтобы избегнуть насилья, получившее такое истолкование у одного из собеседников в диалоге Платона, что законы впервые изобретены из страха перед угрожающей обидой и что люди принуждаются своего рода силой к соблюдению справедливости. Ведь это положение относится только к тем установлениям и законам, которые должны способствовать осуществлению права на деле; так что многие сами по себе слабые, желая избегнуть угнетения со стороны более сильных, чем они, объединяются для установления и соблюдения общими силами правосудия, чтобы, не будучи в состоянии порознь равняться силами с могущественными, одолеть их сообща. [5]
Так сладко спишь и право спать имеешь Ты, милый мальчик, налил мне вино, И без насилья друга разумеешь, Так юн, но понял, что хотелось мне давно. Здоровье, сладостный источник, Вливается, чтоб члены обновлять. [6]
Если, например, эти толчки происходят от попеременного хода поршня машины, то нужно изменить скорость этого хода; этим уничюжается совпадение периодов свободных и насилье. [7]
В 31-и же день месяца маиа в пяток послал князь велики Бориса Слепца к Вятке, веля ити им на Двинскую землю ратью же, а к Насилью Федоровичю посла на Устюг, что бы с Устяжины на Двину же ратью пошел, а зжидал бы ся з Борисом да с Вятчаны. Месяца иуня 6 в четверток на троицкой неделе отпустил князь велики воевод своих с Москвы, князя Данила Дмитреевича Холмъского да Федора Давыдовича, с многим воиньством, с ними же и князя Юрьа Васильевича и князя Бориса Васильевича, дети боарьскые многы, а велел тем князь велики ити к Русе. А в 13 того же месяца в четверток отпустил князь велики князя Васильа Ивановича Оболенского Стригу с многими вой, да с ним князей царевичевых Даньяровых с многими Татары, а велел тем ити на Волочек да по Мъсте. [8]
В этой главе мы с вами, читатель, совершим путешествие по тем странам, где никогда не было ни песен, ни лозунгов, подобных этому: Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем. [9]
Друзья должны в согласье полном жить. Насилье может дружбу задушить. [10]
Большой званый обед или ужин с обильным и роскошным угощеньем. И садятся все за стол, и веселый пир пошел. Мы пируем пир веселый и за родину мы пьем. Жадным пир злодейства и насилья, торжество картечи и штыков. [11]
Пще в июле 1621 года астраханские воеводы дали знать в Москву, что козаки воруют на Каспийском море, служилых торговых и всяких людей грабят; атаман у них Тренка-ус. В 1641 году посол наследника Аббасова, шаха Сефи, подал челобитную царю: С вашей государевой стороны всякие набродные, худые люди безыменные, беглые, собравшись, приходят на ги-лянские и на мазандеранские места, воюют, людей бьют, грабят, в полон берут, то же делают и над торговыми людьми, которые ходят по морю. Тут же посол жаловался на воевод, которые притесняют персидских купцов; но не одни воеводы притесняли: Прежним персидским послам, - говорилось в челобитной, - было позволено торговать, продавать и покупать; ворота были у них отворены, всяких чинов люди ходили и торговали без боязни; а мы сидим взаперти, никого к нам не пускают; Григорий Никитников нам приказывает, что торговать велено с ним одним, и мы шаховых товаров до сих пор ни на один алтын не продали, от страху никто к нам не ходит. Послу отвечали относительно Козаков, что давно отправлен царский указ воеводам - посылать на Козаков ратных людей, побивать их, а взятых в плен казнить; пусть и шах в своей земле этих воров велит ловить и побивать, великий государь за них стоять не будет. Что касается до воеводских обид, то великому государю неизвестно, какие это обиды. В каких городах и от каких именно воевод. Объявите имена, и государь велит сыскать; и русским купцам в Персии от шаховых воевод и приказных людей бывает насилье большое. На третью жалобу отвечали, что действительно приказано торговать с послами гостю Никитникову повольною торговлею: Неволи вам никакой нет; товары вы у Никитникова смотрели и свои казали, а не торгуете и замедление себе делаете неизвестно для чего. Но персиянин никак не мог понять повольней торговли с одним человеком: Говорил я приставам прежде много раз н теперь сказываю то же: не уметь мне с Григорьем Никитниковым торговать: поставлена у него товарам цена большая, а я шаховой казны потерять даром и без головы быть не хочу. [12]
Дворяне и дети боярские бьют челом, чтоб им с ворами управиться самим: так на этих воров посылки ли послать, или писать к ним об обращенье, чтоб от воровства отстали. Для этого посланы были суздальский архиепископ Герасим с двумя еще духовными лицами, боярин князь Борис Михайлович Лыков и дьяк Ильин с выборными из дворян, гостей, из торговых людей и Козаков. Они должны были ехать в Ярославль и оттуда повестить коза-кам: которые из них хотят стоять за имя божие. Которые государю служить не станут, станут вперед государю изменять, церкви божий разорять, образа обдирать, православных христиан грабить, жечь, ломать, на таких всякшл государевым людям, атаманам и козакам, стоять заодно и над ними промышлять, потому что они пуще и грубнее литвы и немцев, и козаками этих воров не называть, чтоб прямым атаманам, которые служат, бесчестья не было. Если козаки станут договариваться с князем Лыковым, а без заклада к нему не поедут, то ему давать заклады, смотря по их людям, и уговаривать их всякими обычаями, чтоб их от воровства отвести и выслать на государеву службу, обещать им жалованье, должным и крепостным людям - свободу. Которые атаманы и козаки станут приезжать в Ярославль к князю Лыкову для сговоров и всяких государевых дел, тех поить и кормить. Которые атаманы и козаки от воровства отстанут и пойдут на государеву службу, тем велеть кормы давать, сбирая с посадов и уездов, как можно сытым быть, а лишнего брать и насилья делать не велеть. Которые атаманы и козаки от воровства не отстанут, на службу не пойдут, уговор их не возьмет, на таких князю Лыкову сбираться с городами, с дворянами и детьми боярскими, сбирать также охочих всяких людей и даточных и над ворами промышлять всякими обычаями. [13]