Cтраница 1
Основной пафос, авторов записки был направлен против включения в упомянутую серию популярнейших сатирических романов Ильи Иль фа и Евгения Петрова Двенадцать стульев и Золотой теленок; по мысли авторов партийного документа, советские люди представлялись в них ограниченными, смешными и тупыми обывателями, среди кото рых безнаказанно орудуют аферисты и проходимцы. В проскрипционном списке произведений, помимо романов Ильфа и Петрова, оказались еще несколько книг, выходивших в том же издательстве и идеологически не устраивавших блюстителей неприкасаемых догм. Среди них был упомянут и пастернаковский сборник. [1]
Основной пафос доклада, в котором рассматривается ситуация с соблюдением авторских прав в различных странах, включая США, заключается в том, что авторское право является неделимым и должно соблюдаться во всех странах, подписавших Бернскую конвенцию и Всеобщую конвенцию по авторским правам. В одной из глав рассматривается американская практика, на которую, по мнению британских издателей и британских представителей американских издательских компаний, следовало бы обратить более пристальное внимание. В Разделе 15 Закона от 1911 года предусматривается представление в крупнейшие книгохранилища страны шести бесплатных экземпляров каждой книги, опубликованной в Великобритании, а также ввезенной в нее. Британские издатели выступают против этого в течение достаточно длительного времени. Выражая согласие предоставлять по два экземпляра для национального архива, они подчеркивают, что это положение само по себе не имеет никакого отношения к закону об авторских правах. [2]
Основной пафос учения Монтескье заключается в том, чтобы рассмотреть природу тех начал и законов, которые управляют общественной жизнью. Люди, - пишет Монтескье, - управляются разными законами... [3]
Тем не менее основной пафос отрицания марксистами генетического объяснения человеческой эволюции и классовой борьбы сейчас более важен, чем когда-либо. Тот факт, что Херрнстайн начинает свое рассуждение о биологической основе классового общества с отрицания марксистской теории и социалистической альтернативы, свидетельствует о том, какую силу имеют эти теории в наше критическое время в США и в мировой истории. Это еще одна причина остерегаться искаженных представлений о марксизме независимо от того, создает их Херрнстайн или какие-либо другие радикальные критики. [4]
Основной пафос этих представлений состоит в утверждении единства личностных проявлений в различных сферах жизнедеятельности, в преемственности этапов жизненного пути и устойчивости сформированных способов разрешения жизненных противоречий. Механизмы смысловой регуляции, как отмечалось выше, обеспечивают осознание проблемы, активное преобразование возникших противоречий, возможность взгляда со стороны и тем самым - преодоления трудностей, овладения собою в слоясных жизненных обстоятельствах. Они формируются прижизненно, являются индивидуаль-нотипическими способами разрешения различных тяжелых жизненных ситуаций. Эти же механизмы функционируют и при выходе из болезни, как критической для личности ситуации. [5]
При чтении Записок врача сразу же обращает на себя внимание Вересаевская оценка обычно слишком узкого толкования понятия врачебная этика - как крохотного круга во-просцев об отношениях врачей к больным и врачей друг с другом. Основной пафос Записок врача заключается в том, чтобы моральные проблемы медицины рассматривались на всю глубину их содержания. [6]
Был поддержан основной пафос статьи, связанный, во-первых, с поиском путей практической реализации современной установки на подготовку специалистов широкого профиля; во-вторых, с необходимостью сосредоточить усилия на развитии фундаментально-теоретических аспектов библиографоведения как предмета преподавания и совершенствовании его практически-прикладных разделов на основе укрепления связей обучения с библиотечно-библиографической практикой. [7]
Тень ви - Вознесенского, Кузнецова и дру-рководителей падала на Ма-серьезно пошатнулись. Шепилова, основной пафос лравоуклонистских идей Бу-на преимущественное разви-народного потребления. [8]
Критика выступает уже не как самоцель, а только как средство. Ее основной пафос - негодование, ее основное дело - обличение. [9]
Существенную роль в философии Нового времени играла идеология Просвещения, представленная в XVIII веке в Англии прежде всего Дж. Критика религии, теологии и традиционной метафизики составляла - особенно во Франции - основной пафос просветителей, идейно подготовивших Французскую революцию. Убеждение в том, что разум, понятый главным образом как новая наука, является источником и двигателем общественного прогресса, определяет умонастроение XVIII века. Анализ прежде всего данного умонастроения, а не подробный разбор учений отдельных философов этого периода составляет содержание параграфа о просветителях. [10]
Социальная типология рассматривается им как метод создания особых мыслительных конструкций на пересечении собственно социологии и истории, снимающий односторонность как номотетического, так и идиографического подходов. Социальный закон не допускает исключений, являясь очень жесткой познавательной конструкцией. Однако в отличие от него В. М. Хвостов так и не прояснил окончательно статус социальных типологий, то относя их к социологии, то считая их предметами конкретных социальных наук, оставляя за социологией исследование только процесса общения как такового. Зимме-лем: признавая микросоциологический уровень социологического знания, основной пафос российский социолог обратил на защиту теоретической социологии, так и не прояснив своего понимания микросоциологии и ее места в своей системе. В этом отношении остается только сожалеть, что В. М. Хвостов не смог реализовать полностью замысел своей итоговой работы Социология, второй, не вышедший том которой должен был быть посвящен анализу социологического объяснения и структуры социологического знания. [11]
По нарастающей на рубеже 1970 - 80 - х годов развивалось общественное недовольство интеллигенции. Оно принимало формы, на первый взгляд, далекие от политики. Обращение к духовным истокам русского народа как некая, хотя политически еще не осознанная альтернатива, проявилось также и в литературе, где заметным явлением стали писатели-деревенщики - С. Год от года набирали силу разнообразные по своей сути нонконформистские течения в живописи, литературе, поэзии, музыкальном творчестве, которые позже перестанут даже ставить в один ряд. Их основной пафос был направлен главным образом на усовершенствование экономического механизма и устранение недостатков планирования. [12]
Эти порядки находятся ниже уровня истории, они ниже всякой критики, но они остаются объектом критики, подобно тому как преступник, находящийся ниже уровня человечности, остается объектом палача. В борьбе с ними критика является не страстью разума, она - разум страсти. Ее объект есть ее враг, которого она хочет не опровергнуть, а уничтожить. Ибо дух этих порядков уже опровергнут. Сами по себе они недостойны стать предметом размышления - они существуют как нечто столь же презренное, сколь и презираемое. Критика выступает уже не как самоцель, а только как средство. Ее основной пафос - негодование, ее основное дело - обличение. [13]