Cтраница 2
Двуокись серы убивает многие микроорганизмы. Поэтому для уничтожения плесневых грибков ею окуривают сырые подвалы, погреба, винные бочки и др. В больших количествах она идет для получения серной кислоты. [16]
Идея превращения неблагородных металлов в благородные - трансмутация нашла очень многих приверженце и в Западной Европе. И вот за толстыми стенами, в сырых подвалах, в уединенных кельях алхимики начинают ускорять процесс совершенствования металлов, среди которых самым совершенным является золото. Для этого неблагородные металлы расплавляли, сливали, охлаждали, закапывали в землю, но тщетно. Почему же не получалось золото. [17]
Механические осушители представляют собой обычно небольшой переносный аппарат с осушающей способностью 6 - 12 л воды в сутки. Осушители используют во вновь выстроенных зданиях и в сырых подвалах для просушки стен, воздуха складов гигроскопических материалов и черных металлов, в электроан-паратных залах, в частности в залах АТС, инструментальных помещениях, мастерских точной механики, в архивах и библиотеках. [18]
Двух ответов тут быть не может. Полнейшая неуверенность в завтрашнем дне и соответствующее этому пассивному переживанию стремление забыться - вот то общее настроение, которым характеризуется психика наемного рабочего, как промышленного, так и сельскохозяйственного, далее психика прочей городской ремесленной и служащей бедноты, как правило, ютящейся в темных сырых подвалах и углах, наконец, психика обитателей трущоб. [19]
С 1845 г. Лоран - член-корреспондент Парижской академии наук, с 1849 г. - член Королевского общества в Лондоне и член Лондонского химического общества. С 1848 г., окончательно отказавшись от работы в Бордо, Лоран занял место пробирера на Парижском монетном дворе. Здесь он приспособил сырой подвал под лабораторию, где интенсивно работал, исследуя различные вопросы в области органической химии. Работа в такой лаборатории расстроила и без того слабое его здоровье. Вскоре он заболел туберкулезом, и болезнь его быстро прогрессировала. [20]
Массы для глинисто-графитовых тиглей необходимо изготовлять весьма тщательно. Предварительно отвешенные сухие порошки хорошо перемешивают всухую, а затем увлажняют и смешивают в ленточном прессе, мешалке или под бегунами. После вылеживания в сыром подвале в течение не менее 15 - 20 дней массу пропускают 2 - 3 раза через ленточный пресс и получают цилиндрики, величину которых определяют размерами и формой тиглей. Провяленные в течение 1 дня цилиндрики поступают на формование. Глинисто-графитовые тигли формуют или на гончарном круге вручную, или в гипсовых формах, или же прессованием в стальных формах с пуансоном. В последнем случае получаются наиболее плотные изделия. [21]
Электроинструмент следует выдавать в комплекте с необходимыми защитными средствами. В помещениях без повышенной опасности допускается работать электроинструментом с изолированными ручками при напряжении 127 - 220 В, но обязательно в диэлектрических перчатках, галошах и на диэлектрическом коврике. В помещениях, особо опасных и с повышенной опасностью ( металлический резервуар, сырой подвал), разрешается работать ручным электроинструментом при напряжении не более 42 В. Корпус электроинструмента, работающего при напряжении более 42 В, должен быть заземлен. [22]
За счет экспроприации капиталистов и помещиков было сделано все возможное для немедленного улучшения условий жизни рабочих и крестьян. Советская власть взяла в свои руки продовольственное дело, обеспечивала продуктами питания прежде всего рабочих и их семьи. Сотни тысяч рабочих семей переселились из сырых подвалов и тесных бараков в благоустроенные дома, принадлежавшие ранее буржуазии и помещикам. Рабочие, крестьяне и их дети получили полный доступ к образованию. [23]
В довольно глубокой котловине, опоясанной излучиной реки Медлок и окруженной со всех четырех сторон высокими фабриками, высокими насыпями и застроенными берегами, скучены в две группы около 200 коттеджей, большей частью по два под одной крышей; здесь живет в общей сложности около 4 тыс. человек, почти исключительно ирландцев. Коттеджи старые, грязные и самых маленьких размеров, улицы в рытвинах и ухабах, большей частью немощеные и без сточных канав. Кучи нечистот, отбросов и отвратительной грязи возвышаются между стоячими повсюду лужами и заражают отвратительными испарениями атмосферу, которая и без того темна и тяжела от дыма целой дюжины фабричных труб. Повсюду снуют дети и женщины, оборванные п такие же грязные, как свиньи, которые тут же валяются в кучах мусора и лужах. Одним словом, все это место производит такое отвратительное, такое отталкивающее впечатление, какого не производят самые худшие дворы на берегу реки Эрк. Люди, которые живут в этих полуразрушенных коттеджах, а разбитыми окнами, затянутыми промасленным холстом, за растрескавшимися дверями с полусгнившими косяками или в темных сырых подвалах, среди этой невообразимой грязи и вони, в этой как будто нарочно отравленной атмосфере, - эти люди действительно не могут не опуститься до низшей ступени человечества, - таково впечатление, таково заключение, к которому придет всякий, кто познакомится даже с внешним видом этого района. Но что же он скажет, когда услышит, что в каждой из этих лачуг, состоящей самое большее из двух комнат и мансарды, а иногда и подвала, живет в среднем человек но двадцать, что в этом районе примерно на 120 человек приходится одно отхожее место, которым почти никогда, разумеется, нельзя пользоваться, и что, несмотря на все проповеди врачей, несмотря на тревогу, которую забила санитарная полиция во время холеры по поводу состояния Малой Ирландии, теперь, в 1844 г., она все в том же состоянии, как и в 1831 году. [24]
Ардуика, Чорлтона и Хьюлма. В довольно глубокой котловине, опоясанной излучиной реки Медлок и окруженной со всех четырех сторон высокими фабриками, высокими насыпями и застроенными берегами, скучены в две группы около 200 коттеджей, большей частью с общей задней стеной для двух жилищ; здесь живет в общей сложности около 4 тыс. человек, почти исключительно ирландцев. Коттеджи старые, грязные и самых маленьких размеров, улицы в рытвинах и ухабах, большей частью немощеные и без сточных канав. Кучи нечистот, отбросов и отвратительной грязи возвышаются между стоячими повсюду лужами и заражают отвратительными испарениями атмосферу, которая и без того темна и тяжела от дыма целой дюжины фабричных труб. Повсюду снуют дети и женщины, оборванные и такие же грязные, как свиньи, которые тут же валяются в кучах мусора и лужах. Одним словом, все это место производит такое отвратительное, такое отталкивающее впечатление, какого не производят самые худшие дворы на берегу реки Эрк. Люди, которые живут в этих полуразрушенных коттеджах, за разбитыми окнами, затянутыми промасленным холстом, за растрескавшимися дверями с полусгнившими косяками или в темных сырых подвалах, среди этой невообразимой грязи и вони, в этой как будто нарочно отравленной атмосфере, - эти люди действительно не могут не опуститься до низшей ступени человечества, - таково впечатление, таково заключение, к которому придет всякий, кто познакомится даже с внешним видом этого района. Но что же он скажет, когда услышит, что в каждой из этих лачуг, состоящей самое большее из двух комнат и мансарды, а иногда и подпала, живет в среднем человек по двадцать, что в этом районе примерно на 120 человек приходится одно отхожее место, которым почти никогда, разумеется, нельзя пользоваться, и что, несмотря на все проповеди врачей, несмотря на тревогу, которую забила санитарная полиция во время холеры по поводу состояния Малой Ирландии, несмотря на все это, теперь, в 1844 г., она все в том же состоянии, как и в 1831 году. Кей рассказывает, что не только подвалы, но даже нижние этажи во всех домах этого района сырые, что когда-то многие подвалы пришлось засыпать землей, но теперь их постепенно снова разрыли и заселили ирландцами, что в одном подвале, пол которого находился ниже уровня реки, вода постоянно просачивалась из замазанного глиной отверстия, и жилец, ручной ткач, должен был каждое утро вычерпывать эту воду и выплескивать ее на улицу. [25]