Cтраница 3
Речь идет о выборе средств политической борьбы, среди которых особое место занимает проблема соотношения насилия и ненасилия. Планирование насилия, как правило, не декларируется ни одной из конфликтующих сторон. Оно совершается как бы спонтанно, в результате некоей инициативы с мест. Однако победа с помощью аргументов оружия наносит ущерб не только побежденным, но и победителям. Она открывает путь к трагическому развитию событий, к напрасным жертвам, усилению взаимной отчужденности и враждебности. Опыт показывает, что применение насилия в большой политике можно прогнозировать с того момента, когда между конфликтующими сторонами прекращается общение. [31]
Из изложенного в Штаденских анналах трудно понять, кем именно был король Руси - но это мы уже знаем от Лампер-та Херсфельдского: Святослав, брат Изяслава Ярославича; куда важнее, что Альберт приводит подробные генеалогические сведения об Оде, жене Святослава, и ее единоутробном брате Бур-харде, защищавшем Святослава в 1075 г. перед королем Генрихом IV. Именно они разъясняют политическую сторону брачных союзов как Святослава, так и Ярополка Изяславича. Политический характер брака Оды очевиден - Святославу была нужна именно она, иначе незачем было ввязываться в сомнительную историю с расстриженной монахиней. О том же прямо свидетельствует другой текст - совсем недавно обнаруженные Санкт-Гал - ленские анналы ( Annales Sancti Galli) 45, предпринятое в Санкт-Галлене в начале XII в. Ясно, что посредничество Генриха IV предполагает присутствие большой политики. Какой именно, нетрудно догадаться, учитывая датировку брака, имеющуюся в Санкт-Галленских анналах, - ок. Святослав готовил переворот в Киеве ( произошедший в 1073 г.), а для этого, учитывая опыт польской помощи Изяславу в 1069 г., было необходимо нейтрализовать польского князя Болеслава И. [32]
Посмотрим на все это с точки зрения большой политики. Скажите, пожалуйста, в какое сравнение идет сейчас та или другая правая ошибка той или другой компартии, хотя бы она имела сама по себе и очень крупное значение, например, с термидорианской кампанией ( правой. Ведь эта предательская кампания покрывает собой все остальное, потому что это есть самый важный политический вопрос, потому что с точки зрения большой политики нет более важного вопроса. Поэтому как раз этот вопрос и является критерием для оценки опасности. [33]
Каменев говорит, что мы превратились в группу пропагандистов. Неужели он не чувствует, что повторяет то, что нам говорили ликвидаторы, что говорилось перед войной. Наши товарищи вышли на улицу, и мы показали на опыте, что мы не кучка пропагандистов, но политическая партия, которая не желает размениваться на мелочи. Против нас выступают потому, что мы выступаем с чем-то новым, что еще не выдвигалось до сих пор. Мы действительно находимся сейчас в меньшинстве, и в то время, как оборонцы шумят и делают большую политику, мы должны сплотиться и грудью прокладывать себе путь. [34]