Cтраница 1
Марксистская психология предъявляет определенные требования к применению психодиагностики и ее методов исследования. Она исходит из научно обоснованных принципов, которые являются основополагающими не только для психодиагностики, но и для всей психо-иогии в целом. [1]
В одном из направлений в советской психологии общий для: марксистской психологии тезис о важной роли практической деятельности в развитии познания переносится на процесс учения и получает такую интерпретацию, при которой в практической деятельности решающее значение придается ее двигательному компоненту ( наряду с объектом тй его своиствами) т - На этой основе проведено много экспериментальных исследований, направлен ных на то, чтобы показать важную роль внешних манипуляций с объектом не только в развитии, но и в усвоении знаний в учении. В других же работах такие сравнения не проводились, а просто осуществлялось формирование тех или4иных умений с участием движений и мануальной работы с объектами, в результате которых достигалось хорошее усвоение материала. Для рассмотрения вопроса об эффективности учения с наличием двигательного, воздействия на объект или при его отсутствии более важными являются работы первого типа с применением сравнительных опытов. [2]
Порядок перечисления задач отражает субординацию их значимости ( Гница, 1960), методология определения относительной значимости задач описывается в первой главе. Отличительным признаком марксистской психологии труда является то, что методологически правильно упорядоченные задачи рассматриваются параллельно с исследованием человека в процессе трудовой деятельности, который является помощником, а не просто объектом анализа, сиюминутная или будущая трудовая деятельность которого является предметом исследования. [3]
Его ключевыми понятиями являются пристрастность и смысловая позиция. Первое из них в марксистской психологии традиционно раскрывается через анализ бытийной, прежде всего производительной, деятельности субъекта и имеет совершенно определенное семантическое и лексическое оформление, восходящее к парадигме производства и потребления. Рассматриваемая с этих позиций связь субъекта и присваиваемого им в производительной деятельности мира изначальна, но отнюдь не однозначна и раскрывается через развитие и изменение характера связи субъекта с осваиваемой им реальностью. На определенных этапах общественного развития эта первичная слитность объектов и опредмеченных в них потребностей разрушается вследствие тех процессов, которые К. [4]
J с точки зрения марксистской психологии можно вывести и другие положения, на первый взгляд чисто теоретические, позволяющие провести анализ движений и указать ряд направлений исследований в области педагогики труда. [5]
Именно на этом пути виделось Корнилову построение марксистской психологии. Как и в случае с идеями ВААртемова, здесь полемика против Челпанова оборачивалась отрицанием необходимости особой социальной психологии, поскольку постулировалось единство новой психологической науки, построенной на принципах реактологии, что для Корнилова и было синонимом марксизма в психологии. Ограниченность такого рода аналогии проявилась особенно очевидно при проведении конкретных исследований, когда в качестве критерия объединения индивидов в коллектив рассматривались общие для всех раздражители и общие для всех реакции. Хотя при этом декларировалось важное положение о том, что поведение коллектива не есть простая сумма поведений его членов ( т.е., по существу, один из принципов социально-психологического знания), его интерпретация Корниловым не оставляла для социальной психологии особого предмета исследования, коль скоро требовала унификации любых объяснений в психологии с позиций реактологии. [6]
Как было отмечено ранее, процессы сенсомоторной регуляции трудовых движений характеризуют и психические аспекты и без учета этого аспекта нельзя на достаточно высоком научном уровне проводить анализ и изменение регуляции. Это утверждение требует дополнительного пояснения, так как понимание движений в марксистской психологии существенным образом отличается от понимания движения в чистой психологии с ее интроспективным понятием сознания, а также от понимания в поведенческой психологии и некоторых трактовок, представленных в промышленной психотехнике. [7]
Человек свободен сам принять любое решение или выполнить то или иное действие. Марксистская психология дает наиболее точное и научное объяснение свободы воли. [8]
Вполне понятно, что марксистско-ленинская политическая экономия в условиях, когда психологическая наука еще не избавилась от методологических шатаний, не могла ожидать от разработки междисциплинарных границ с ней каких-либо позитивных результатов. Это было вполне понятно в свое время. Но в современных условиях, когда марксистская психология прочно стоит на диалектико-материалистической основе и ведет успешную наступательную борьбу с буржуазной психологией, упомянутая выше тенденция потеряла всякую объективную почву, приобрела характер пережиточного явления и держится преимущественно на предрассудках. Тем не менее сложившееся ныне положение наносит ущерб не только экономической, но и психологической науке. [9]
Психологизаторский подход к социально-экономическим проблемам выделился в целое направление буржуазной науки, противостоящее диалектико-материалистическому пониманию истории. Но отсюда вовсе не следует, будто всякое прикосновение психологическим инструментарием к социально-экономическим реальностям непременно является рецидивом психологизаторства. Как и все общественные науки, психология является наукой классовой. Психолог, приступая к исследованию своего предмета, уже стоит на позициях определенного класса, хотя бы он этого сам не осознавал, как бы ни пытался ограничить себя рамками чистой науки. Марксистская психология в отличие от буржуазной, пытающейся зачастую маскировать свою классовую сущность, открыто стоит на позициях рабочего класса, строится на диалектико-материа-листической методологической базе. Соответственно психологические исследования социально-экономических реальностей ничего общего не имеют с психологизаторс-кими построениями. [10]