Cтраница 1
Традиционная психология определяет внимание как такую деятельность, при помощи которой нам удается расчленить сложный состав идущих на нас извне впечатлений, выделить в потоке наиболее важную часть, сосредоточить на ней всю силу нашей активности и тем самым облегчить ей проникновение в сознание. Благодаря этому достигаются особые отчетливость и ясность, с которыми переживается эта выделенная часть. [1]
Традиционная психология, сталкиваясь с индивидуальными особенностями подобных процессов, прибегает к различным способам. [2]
В традиционной психологии издавна описание темперамента обычно охватывает четыре типа, в основу которых положено древнее учение относительно основных типов человеческого поведения. Эти типы описываются самым различным образом, но при всех вариациях в их определении незыблемыми остаются две основные черты: известная телесная выразительность каждого из типов, то обстоятельство, что рисунком можно иллюстрировать темперамент, а также известный характер движений и их темпа как основа перехода от внешнего поведения человека к толкованию его психики. [3]
Стратегия традиционной психологии труда опиралась в основном на персональный отбор, приспособление человека к работе, тренировочные программы, выработку мотивационных установок, способствующих мобилизации умственной деятельности рабочего к сокращению ошибок и повышению производительности труда; в основе же метода анализа условий трудовой деятельности лежит выявление обстоятельств, провоцирующих ошибочные действия, их устранение или модификация. Этот подход предполагает, что низкая ответственность и плохая профессиональная подготовка, как правило, не являются причинами ошибок операторов, и лишь немногие из них совершают ошибки умышленно или сознательно. [4]
Помимо этого чисто методологического бесплодия традиционная психология страдает еще одним грехом. Дело в том, что действительность, как видно всякому, вовсе не оправдывает такого взгляда на психику. Напротив, каждый факт и всякое событие громогласно свидетельствуют о другом, как раз обратном положении, что психика всеми своими самыми тонкими и сложными механизмами включена в общую систему поведения человека, что она насквозь в каждой своей точке пропитана и пронизана этими взаимозависимостями, что ни одной тысячной доли секунды, в которых психологи исчисляют чистое время психических процессов, она не остается изолированной и отделенной от прочего мира и прочих процессов организма. Кто утверждает и изучает обратное, тот изучает нереальные построения собственного ума, химеры вместо фактов, схоластические, вербальные конструкции вместо подлинной действительности. [5]
Причем это не связано только с Енорусскинским месторождением - это привычная традиционная психология общения с крайне малопродуктивными бросовыми скважинами, их не жаль было терять. В нагнетательных скважинах возникновение негерметичности не сразу становится заметным; лишь со временем по отсутствию поддержания пластового давления и его постоянному падению, а также по специально проведенным определениям негерметичности это становится понятно. Вместо применения соляно-кислотных обработок в запроектированной инновационной технологии было принято применение глубокой перфорации, но этого делать не стали; победила привычка. Очевидно, что на Аксубаево-Мокшинском месторождении такое же положение. [6]
Здесь эксперимент не оставляет никакого сомнения в том, что обычная картина образования понятий, как она рисовалась традиционной психологией, следовавшей при этом описании рабски за формальнологическим описанием процесса образования понятий, совершенно не соответствует действительности. [7]
Наконец, третья сфера психики, так называемая воля, всегда имеет дело с теми или иными поступками и даже в учении традиционной психологии обнаруживала свою двигательную природу. Учение о желаниях и о мотивах как движущем источнике воли следует понимать как учение о системах внутренних раздражений. [8]
Воспроизведение реакций представляет из себя такую же деятельность, как и закрепление, но только более поздний момент в этом процессе. В традиционной психологии обычно различают два вида воспроизведения: одно называется воспроизводящим воображением и охватывает все случаи, когда реакции воспроизводят то, что действительно происходит с организмом; творческим конструктивным или построительным воображением называется такое, которое воспроизводит некоторую форму опыта, не пережитого в действительности. При этом именно критерий действительности или реальности позволяет отличать память от фантазии, реакции воспоминания от реакций воображения. Между тем этот критерий должен быть признан совершенно неправильным по следующим соображениям: никакого точного воспроизведения бывшего опыта не существует, совершенно точных воспоминаний не бывает, воспроизведение всегда означает некоторую переработку воспринятого и, следовательно, некоторое искажение действительности. [9]
В то время как в традиционной психологии детское мышление получало обычно негативную характеристик), составлявшуюся из перечня тех изъянов, недостатков, минусов детского мышления, которые отличают его от взрослого мышления, Пиаже попытался раскрыть качественное своеобразие детского мышления с его положительной стороны. [10]
В качестве объяснительного принципа изучения психического понятие установки было разработано в трудах Д.Н. Узнадзе и его школы. Категория установки была предложена Д.Н. Узнадзе для преодоления постулата непосредственности, являющегося методологической предпосылкой в традиционной психологии, прежде всего, в интроспективной психологии сознания и бихевиоризме. Очевидно, что смысл данного понятия существенно менялся в ходе исторического развития науки. [11]
Первый вопрос, который возникает, когда мы говорим об отношении мышления и речи к остальным сторонам жизни сознания, - это вопрос о связи между интеллектом и аффектом. Как известно, отрыв интеллектуальной стороны нашего сознания от его аффективной, волевой стороны представляет один из основных и коренных пороков всей традиционной психологии. [12]
В самом деле, курсы педагогической психологии для высшей школы и учебники, стоящие на традиционной точке зрения, чрезвычайно мало приходят на помощь в деле выработки научного понимания воспитания. Не говоря подробно обо всем прочем, сошлемся на то, что они не дают объяснения центральной проблемы - самая психологическая природа развития, роста и формирования детской психики и личности, движущие механизмы этой эволюции, существо воспитательного воздействия остаются в традиционной психологии неосвещенными и темными, обойденными вниманием или поясненными непрозрачными, ничего не поясняющими словами, через которые ничего не видно. [13]
Это преувеличенная, но не искаженная формула старой психологии. Впрочем, мы несколько ниже будем иметь случай кратко, но резко противопоставить обе точки зрения. Скажем только, что традиционная психология не могла никак встать на единственно правильный путь - идти в изучении психики от ребенка к взрослому, что она ограничена была, по существу дела, бес-гогодным констатированием отдельных разрозненных сторон психики ребенка, что она не знала секрета обобщающей научной идеи развития психики и сущности воспитания. Путь новой психологии - он же и путь Торндайка - обратный. Поэтому он лишен этих недостатков школьного курса обычного типа и переносит нас из описательной и отрывочной констатирующей психологии в научно-объяснительную, обобщающую систему знания о поведении человека, о механизмах его развития и движения, о воспитательном управлении процессами его развития, формирования и роста. [14]
Американские и английские психологи широко понимают инженерную психологию, включая в нее и производственную среду и влияние физических факторов на продуктивность труда. Однако следует отметить, что нет единых взглядов на названную дисциплину. Например, проблематика инженерной психологии одними понимается узко, другими - широко. Формулировка предмета инженерной психологии охватывает и проблемы, которые в традиционной психологии труда изучались довольно подробно, однако автоматизация производства обусловила необходимость нового подхода к ним. [15]