Cтраница 1
Пьемонтцы должны были поэтому принять бой у Новары, несмотря на всю невыгодность их позиции и на большое превосходство неприятельских сил. [1]
Пьемонтцам, уже почти отрезанным от Турина, не оставалось поэтому ничего другого, как либо принять бой у Новары, либо перебросить свои силы в Ломбардию, организовать народную войну и предоставить Турин своей судьбе, оставив в его распоряжении резервы и национальную гвардию. В таком случае Радецкий поостерегся бы двигаться дальше. [2]
От маневренности пьемонтцев и военного энтузиазма ломбардцев будет зависеть, осуществят ли австрийцы это отступление без потерь и удастся ли им надолго задержать пьемонтцев. Комо, Бриенца, Бергамскио Альпы, Вельтлин ( Вальтеллпиа) и Брешпанская область, теперь уже большей частью оставленные австрийцами, в высшей степени приспособлены для национальной партизанской войны. Сконцентрированные на равнине австрийцы должны оставить горы. Начав быстрое наступление легко вооруженными войсками, пьемонтцы могут здесь, на правом фланге австрийцев, в короткий срок организовать партизанские отряды, которые будут угрожать фланговым частям австрийцев и, в случае поражения одного из корпусов, поставят под угрозу отступление австрийских войск, перережут их коммуникации и распространят восстание до самых Тридентинских Альп. [3]
Поэтому главный удар и был направлен против левого фланга пьемонтцев, основной опорой которого была Бикокка. Здесь сражение велось с большим ожесточением, хотя долгое время безрезультатно. [4]
Но самым решающим из всех этих факторов является поведение пьемонтцев. Армия у них хорошая и воинственная; но если она опять будет предана, как в прошлом году, она непременно будет разбита. Ломбардцы требуют оружия, чтобы бороться против своих угнетателей; но если опять, как в прошлом году, нерешительное буржуазное правительство парализует восстание масс, то Радецкий сможет еще раз вступить в Милан. [5]
По последним сведениям, полученным из Италии, поражение пьемонтцев при Новаре отнюдь не имеет такого решающего значения, как об этом сообщалось в телеграфной депеше, посланной в Париж. [6]
От маневренности пьемонтцев и военного энтузиазма ломбардцев будет зависеть, осуществят ли австрийцы это отступление без потерь и удастся ли им надолго задержать пьемонтцев. Комо, Бриенца, Бергамскио Альпы, Вельтлин ( Вальтеллпиа) и Брешпанская область, теперь уже большей частью оставленные австрийцами, в высшей степени приспособлены для национальной партизанской войны. Сконцентрированные на равнине австрийцы должны оставить горы. Начав быстрое наступление легко вооруженными войсками, пьемонтцы могут здесь, на правом фланге австрийцев, в короткий срок организовать партизанские отряды, которые будут угрожать фланговым частям австрийцев и, в случае поражения одного из корпусов, поставят под угрозу отступление австрийских войск, перережут их коммуникации и распространят восстание до самых Тридентинских Альп. [7]
Кампания 1849 г. является совершенно беспримерной для австрийцев. Пьемонтцы, вместо того чтобы концентрированными силами преградить дорогу на Турин у Новары и Мортары ( линия в три мили длины), что было бы лучше всего, или наступать с этой линии двумя или тремя колоннами на Милан, заняли позицию от Сесто до Пиаченцы - линию в 20 миль длиной, следовательно, при 70000 бойцов, только по 3500 человек на немецкую милю, причем один фланг отстоял от другого на 3 - 4 добрых дневных перехода. Это было жалкое концентрическое наступление против Милана, причем повсюду их силы были недостаточны. Радецкий, видя, что итальянцы применяют старую австрийскую систему 1792 г., повел свои операции против них в точности так, как это сделал бы Наполеон. Пьемонтский фронт был разрезан на две части рекой По, что составляло грубейшую ошибку. [8]
Ферму Ла Читтаделла пьемонтцы несколько раз теряли, и несколько раз Бес брал ее обратно. [9]
Об этой битве см. статью Энгельса Поражение пьемонтцев ( настоящий том, стр. [10]
Битва при Новаре и последовавшее за ней бездействие пьемонтцев показывают, что в решающие моменты, когда народ должен напрячь все силы для своего спасения, ничто не сковывает его в такой степени, как монархия. Чтобы Италия не погибла из-за монархии, прежде всего монархия в Италии должна погибнуть. [11]
Австрийцам удалось полностью развернуть свои боевые линии и повести концентрированную атаку одновременно на все пункты пьемонтского боевого порядка с таким превосходством сил, что пьемонтцы были разбиты. [12]
Тогда Радецкий расположил всю свою армию, численностью в 60 000 - 70 000 человек при 120 орудиях, между Тичино и Агоньей и атаковал с фланга расположенные вдоль Тичино пять пьемонтских дивизий. Четыре дивизии, которые были расположены ближе всего, он благодаря огромному превосходству своих сил опрокинул 21-го у Мортары, Гарласко и Виджевано, взял Мортару, заставил этим пьемонтцев отступить к Поваре и поставил под угрозу единственную открытую еще для них дорогу на Турин - из Новары через Верчеллп и Кивассо. [13]
От маневренности пьемонтцев и военного энтузиазма ломбардцев будет зависеть, осуществят ли австрийцы это отступление без потерь и удастся ли им надолго задержать пьемонтцев. Комо, Бриенца, Бергамскио Альпы, Вельтлин ( Вальтеллпиа) и Брешпанская область, теперь уже большей частью оставленные австрийцами, в высшей степени приспособлены для национальной партизанской войны. Сконцентрированные на равнине австрийцы должны оставить горы. Начав быстрое наступление легко вооруженными войсками, пьемонтцы могут здесь, на правом фланге австрийцев, в короткий срок организовать партизанские отряды, которые будут угрожать фланговым частям австрийцев и, в случае поражения одного из корпусов, поставят под угрозу отступление австрийских войск, перережут их коммуникации и распространят восстание до самых Тридентинских Альп. [14]
Предательство аристократов и Раморино облегчило дело, особенно тем, что доставило точные сведения о расположении и планах итальянцев. По с военной точны зрения нелепое расположение пьемонтцев и маневр Радецкого сами по себе вполне достаточны, чтобы объяснить успех. Оба эти факта должны были при любых обстоятельствах привести к этому результату. [15]