Cтраница 4
Сразу после окончания войны эта идея как будто бы начала реализовываться, смягчая противоречия в рядах недавних союзников и умеряя пыл особо активных реваншистов. И даже пришедшая на смену потеплению холодная война, последующий атомный психоз не могли вовсе сбросить со счетов реальность идеи общего дома. Именно эта идея начала питать процесс, который позднее назовут конвергенцией. И надо признать, что западные политики оказались более восприимчивы к реалиям послевоенного мира, нежели держава-победительница. Едва открыв окно в Европу, там поспешили опустить железный занавес, обрекая страну на годы изоляции, а значит - и несвободы. Нашим соотечественникам оставалось только догадываться, что действительно происходило в мире, а затем с горечью удивляться тому, как недавно поверженный противник быстро вставал на ноги, налаживая новую, крепкую жизнь, а победителей по-прежнему держали на полуголодном пайке, оправдывая все и вся ссылкой на последствия войны. [46]
Реваншистские стратеги иногда делают расчет на то, что теперь, мол, Германии не придется воевать на два фронта, поскольку Запад является ее союзником. Но нереально надеяться и па прочность западного тыла ФРГ. Они знают, что реваншисты с вожделением посматривают не только на земли за Эльбой, но и на некоторые территории своих союзников. [47]
В страхе перед будущим империалисты пытаются объединить свои силы, укрепить военно-политические, торгово-таможенные и другие союзы. Реакция помышляет найти выход на путях агрессии против стран социализма. Сегодня в роли основного агрессивного ядра выступают Соединенные Штаты Америки, ставшие центром мировой реакции. Империалисты США выступают в союзе с западногерманскими милитаристами и реваншистами, угрожая миру и безопасности народов. Но в наше время для империализма стало уже опасно искать выход из противоречий с помощью военной отдушины. [48]
Пора, наконец, понять, какую опасность для самой Западной Германии повлекло бы вооружение бундесвера ядерным оружием. Конечно, трудно рассчитывать, чтобы это усвоили вдохновители и творцы атомной политики Бонна. Их, видимо, меньше всего интересуют судьбы германского народа, они готовы поставить на карту все ради достижения корыстных реваншистских целей германского империализма. Но понимание грозящей опасности имеет жизненное значение для миллионов немцев из ФРГ, на чьих национальных чувствах самым бессовестным образом спекулируют милитаристские силы Западной Германии. Ведь именно им, миллионам рядовых граждан, пришлось бы своими страданиями расплачиваться за авантюризм реваншистов. [49]