Cтраница 1
Рейхеншпергер, может быть, и прав. Если Собрание займется вопросами компетенции, это может повести к конфликтам, результатом которых будет гражданская война, появление французов п русских. Но если оно не станет ими заниматься, как это и было до сих пор, то гражданская война обеспечена нам вдвойне. Конфликты, в начале революции еще сравнительно простые, осложняются с каждым днем, и чем дольше оттягивается решение, тем мучительнее и кровопролитнее будет развязка. [1]
Рейхеншпергер II ( Reicheiisperger), Петер Франц ( 1810 - 1892) - немецкий юрист ц буржуазный политический деятель; в 1848 г. депутат прусского Национального собрания, принадлежал к правому крылу; брат Августа 1 епхеншпергсра. [2]
Рейхеншпергер II объявляет защитников предложения Якоби республиканцами и высказывает пожелание, чтобы они выступали со своими намерениями так же открыто, как франкфуртские республиканцы. Затем и он уверяет, что Германия не обладает еще в полной мере гражданской и политической добродетелью, что один великий политический мыслитель называет важнейшей предпосылкой республики. Плохо же обстоит дело с Германией, если так говорит патриот Рейхеншпергер. [3]
Выступает г-н Рейхеншпергер II. Он клянется в своих горячих симпатиях к Польше; он надеется, что недалек тот день, когда германская нация уплатит свой старый долг чести потомкам Собеского. Как будто этот долг чести давно уже не уплачен восемью разделами Польши, шрапнелью, адским камнем и палочными ударами. Но мы должны также проявить максимум спокойствия и благоразумия, дабы германские интересы всегда оставались на первом плане. Германские интересы, разумеется, заключаются в том, чтобы удержать в своих руках как можно большую часть этой области. Рейхеншпергер особенно возражает против создания комиссии по расследованию обстоятельств дела: это вопрос такого характера, что может быть разрешен только историей пли судом. Разве г-н Рейхеншпергер позабыл о том, что, как он сам заявил во время дебатов о революции, господа депутаты призваны делать историю. Он заканчивает свое выступление чисто юридическим софизмом о положении депутатов. [4]
Вольф, Мюллер, Рейхеншпергер II и Зоммср вносят поправки; все они поддерживаются и ставятся на обсуждение. [5]
Разве речи гг. Ганземана, Рейхеншпергера, фон Берга и других произносятся только для Собрания или также и для публики, которая знакомится с ними по стенографическим отчетам. [6]
По этому случаю мы спрашиваем г-на Рейхеншпергера II: уж не предназначено ли г-ну Рейхеншпергеру занять пост председателя палаты в Кельне вместо г-на Шауберга, который должен с 1 июля 1848 г. уйти на пенсию. [7]
По этому случаю мы спрашиваем г-на Рейхеншпергера II: уж не предназначено ли г-ну Рейхеншпергеру занять пост председателя палаты в Кельне вместо г-на Шауберга, который должен с 1 июля 1848 г. уйти на пенсию. [8]
Арнц ( доктор права), Бауэрбанд, Френкен, Лензинг, фон Лоэ, Рейхеншпергер II, Симоне и последний по счету, но не по важности, наш обер-прокурор Цвейфелъ. [9]
Это значит, другими словами, что Франкфуртское собрание в период революционного возбуждения, когда оно было всемогущим, но завершило одним решающим ударом неизбежную борьбу с германскими правительствами; оно предпочло оттягивать решающий бой, ввязываясь по поводу каждого отдельною решения в мелкие стычки то с тем, то с другим правительством - в стычки, которые ослабляют его тем больше, чем больше оно отдаляется от времени революций и компрометирует себя в глазах народа своим пассивным поведением. И в этом отношении г-н Рейхеншпергер прав: не стоит труда приходить на помощь такому Собранию, которое не отстаивает своих собственных интересов. [10]
Рейхеншпергер II объявляет защитников предложения Якоби республиканцами и высказывает пожелание, чтобы они выступали со своими намерениями так же открыто, как франкфуртские республиканцы. Затем и он уверяет, что Германия не обладает еще в полной мере гражданской и политической добродетелью, что один великий политический мыслитель называет важнейшей предпосылкой республики. Плохо же обстоит дело с Германией, если так говорит патриот Рейхеншпергер. [11]
С начала кризиса контрреволюционная пресса беспрестанно утверждает, будто Берлинское собрание не пользуется свободой обсуждения. В частности, хорошо известный корреспондент Kolnische Zeitung, пишущий под значком G, который исполняет свою должность тоже только временно, впредь до назначения его преемника 238, с нескрываемым страхом сообщил о 8 000 - 10 000 клубных молодчиков, которые в парке Кастаниен-Вельдхен морально поддерживали своих друзей из числа левых. Vossische 239, Spenersche240 и другие газеты подняли такой же вой, а г-н Рейхеншпергер даже прямо предложил 7 числа перенести Собрание из Берлина в другое место ( уж не в Шарлоттенбург ли. [12]
Министерство было, таким образом, прямо заинтересовано в том, чтобы сделать работу следственной комиссии как можно более фиктивной. Ораторы министерского большинства, и в первую очередь юристы, употребили весь свой запас казуистики и хитроумия, чтобы найти глубокомысленные принципиальные причины, по которым комиссия не должна допрашивать свидетелей. Мы зашли бы слишком далеко, если бы стали здесь восхищаться юридической изворотливостью какого-нибудь Рейхеншпергера и других. Мы должны ограничиться рассмотрением обстоятельного выступления г-на министра Кюлъветтера. [13]
Выступает г-н Рейхеншпергер II. Он клянется в своих горячих симпатиях к Польше; он надеется, что недалек тот день, когда германская нация уплатит свой старый долг чести потомкам Собеского. Как будто этот долг чести давно уже не уплачен восемью разделами Польши, шрапнелью, адским камнем и палочными ударами. Но мы должны также проявить максимум спокойствия и благоразумия, дабы германские интересы всегда оставались на первом плане. Германские интересы, разумеется, заключаются в том, чтобы удержать в своих руках как можно большую часть этой области. Рейхеншпергер особенно возражает против создания комиссии по расследованию обстоятельств дела: это вопрос такого характера, что может быть разрешен только историей пли судом. Разве г-н Рейхеншпергер позабыл о том, что, как он сам заявил во время дебатов о революции, господа депутаты призваны делать историю. Он заканчивает свое выступление чисто юридическим софизмом о положении депутатов. [14]
Выступает г-н Рейхеншпергер II. Он клянется в своих горячих симпатиях к Польше; он надеется, что недалек тот день, когда германская нация уплатит свой старый долг чести потомкам Собеского. Как будто этот долг чести давно уже не уплачен восемью разделами Польши, шрапнелью, адским камнем и палочными ударами. Но мы должны также проявить максимум спокойствия и благоразумия, дабы германские интересы всегда оставались на первом плане. Германские интересы, разумеется, заключаются в том, чтобы удержать в своих руках как можно большую часть этой области. Рейхеншпергер особенно возражает против создания комиссии по расследованию обстоятельств дела: это вопрос такого характера, что может быть разрешен только историей пли судом. Разве г-н Рейхеншпергер позабыл о том, что, как он сам заявил во время дебатов о революции, господа депутаты призваны делать историю. Он заканчивает свое выступление чисто юридическим софизмом о положении депутатов. [15]