Cтраница 1
Существование ирландского рода ( sept, племя называлось clainne, клан) подтверждается и описание его дается не только в древних сборниках законов, но и английскими юристами XVII века, которые были присланы в Ирландию для превращения земель кланов в коронные владения английского короля. Земля вплоть до самого этого времени была общей собственностью клана или рода, если только она не была уже превращена вождями в их частные домениальные владения. Когда умирал какой нибудь член рода и, следовательно, одно из хозяйств переставало существовать, старейшина ( caput cognationis, как называли его английские юристы) предпринимал новый передел всей земли между оставшимися хозяйствами. Последний производился, вероятно, в общем по правилам, действующим в Германии. [1]
Существование ирландского рода ( sept, племя называлось clain - не, клан) подтверждается и описание его дается не только в древних сборниках законов, но и английскими юристами XVII века, которые были присланы в Ирландию для превращения земель кланов в коронные владения английского короля. Земля вплоть до самого этого времени была общей собственностью клана или рода, если только она не была уже превращена вождями в их частные до-мениальные владения. Когда умирал какой-нибудь член рода и, следовательно, одно из хозяйств переставало существовать, старейшина ( caput cognationis, как называли его английские юристы) предпринимал новый передел всей земли между оставшимися хозяйствами. Последний производился, вероятно, в общем по правилам, действующим в Германии. Еще в настоящее время кое-где в деревнях встречаются поля, входящие в так называемую систему rimdale, сорок или пятьдесят лет тому назад таких полей было очень много. Крестьяне, индивидуальные арендаторы земли, ранее принадлежавшей всему роду, а затем захваченной английскими завоевателями, вносят каждый арендную плату за свой участок, но соединяют всю пахотную и луговую землю своих участков вместе, делят ее в зависимости от расположения и качества на коны [ Gewanne ], как они называются на Мозеле, и предоставляют каждому его долю в каждом коне; болота и выгоны находятся в общем пользовании. Еще пятьдесят лет тому назад время от времени, иногда ежегодно, производились переделы. Межевой план такой деревни, где действует система ruridale, выглядит совершенно так же, как план какой-нибудь немецкой подворной общины [ Geho-ferschaft ] на Мозеле или в Хохвальде. Ирландские крестьяне часто делятся на партии, которые различаются по совершенно бессмысленным или нелепым на внешний взгляд признакам, абсолютно непонятным для англичан, и как будто не преследуют никакой другой цели, кроме излюбленных в торжественные дни потасовок этих партий между собой. Это - искусственное возрождение уничтоженных родов, заменитель их, появившийся после их гибели, своеобразно свидетельствующий о живучести унаследованного родового инстинкта. [2]
С одной стороны, мы видим агрессивные и авантюристические поползновения крупных империалистических держав, особенно США; с другой стороны, мы видим также существенные признаки неуверенности и противоречий в международной политике ряда капиталистических стран, привязанных к колеснице атлантизма, неуверенности и колебаний, усугубляющихся по мере усиления борьбы широких масс за предотвращение мирового конфликта, который поставил бы под угрозу само существование рода человеческого. [3]
Подобно потребности питания инстинкт размножения дан вместе с организмом. Его удовлетворение является необходимым условием существования рода человеческого. Этим объясняется его влияние и роль. Он подобен пару, толкающему людей на ряд действий; он служит могучим подводным течением, вызывающим на поверхность общественной жизни множество явлений, институтов и процессов. [4]
Гоббс называл общественный договор актом, в силу которого люди отказываются от своей естественной свободы в пользу монарха и признают за ним неограниченную власть над собой. Но такое состояние, исключающее нормальную жизнь и угрожающее самому существованию рода человеческого, не может долго продолжаться. Люди вступают в общественный договор и таким путем создают государство, призванное обеспечить мир в обществе. [5]
Геополитика, заменяющая сегодня у некоторых национал-патриотов марксистскую идею в качестве мировоззренческой базы, есть в действительности идеологический продукт, разработанный западными консервативными интеллектуалами как своего рода метафизическое обоснование империализма. Эта доктрина позволяет представить мировую империалистическую систему ( сегодня более экономически и политически свирепую, чем во времена В.И.Ленина) как некий продукт неизменных геофизических условий существования рода человеческого, благодаря которым история обречена воспроизводить одни и те же модели. [6]
Во-первых, он отмечает символический, неконкретный характер человеческих ценностей: это продукт психической деятельности, не имеющий материальной формы, сохраняющийся и действующий в сознании людей, влияющий на их поведение, передаваемый из поколения в поколение именно как ценность, от которой зависит существование рода человеческого. [7]
Происхождение родов от общих предков доставило ученым филистерам ( Маркс) 102 головоломную работу. Так как они, разумеется, изображают этих предков чисто мифологическими существами, у них не остается никакой возможности объяснить себе возникновение рода из живущих рядом друг с другом отдельных, первоначально даже не родственных между собой, семей, и все-таки они должны это делать для того, чтобы хоть как-нибудь объяснить существование рода. [8]
Происхождение родов от общих предков доставило ученым филистерам ( Маркс) головоломную работу. Так как они, разумеется, изображают этих предков чисто мифологическими существами, у них не остается никакой возможности объяснить себе возникновение рода из живущих рядом друг с другом отдельных, первоначально даже не родственных между собой, семей, и все-таки они должны это делать для того, чтобы хоть как-нибудь объяснить существование рода. [9]
Экологическая деятельность предполагает коренное изменение содержания труда с точки зрения экологических императивов, рационализацию потребления и сохранение здоровья людей. Говоря о воздействии человека на природу, уместно обратить внимание на то трагическое противоречие, которое сложилось к концу века в результате стихийного развития. Только за последние 150 лет, на которые приходится наибольший расцвет индустрии, природа понесла больший урон, чем за все 3 - 4 млн лет существования рода человеческого. [10]