Cтраница 2
Владимир Михайлович Комаров ( 1927 - 1967) родился в Москве, учился в военном авиационном училище и Военно-воздушной инженерной академии имени Жуковского, после окончания которой был принят в ее адъюнктуру для подготовки к научно-исследовательной и преподавательской деятельности. [16]
Стабилизация педагогической деятельности и отношений, их организационное оформление порождает многообразные педагогические институты общества ( институты социализации); детсад, школа, лицей, гимназия, колледж, училище, техникум, вуз, бакалавриат, магистратура, ординатура, адъюнктура, аспирантура, докторантура, институты повышения квалификации и т.п. Они могут быть государственными, общественными или частными. [17]
В соответствии с Федеральным законом от 22 августа 1996 г. № 125 - ФЗ О высшем и послевузовском профессиональном образовании, Положением о Министерстве общего и профессионального образования Российской Федерации, утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации от 5 апреля 1997 г. № 395 ( Собрание законодательства Российской Федерации, 1997, № 15, ст. 1796), Постановлением Государственного комитета Российской Федерации по высшему образованию от 10 августа 1993 г. № 42 Об утверждении Положения о магистерской подготовке ( магистратуре) в системе многоуровневого высшего образования Российской Федерации ( зарегистрировано в Министерстве юстиции Российской Федерации 16 августа 1993 г., регистрационный № 329), другими законодательными и нормативными правовыми актами система послевузовского профессионального образования предоставляет гражданам Российской Федерации возможность повышения уровня научной и научно-педагогической квалификации в докторантуре, аспирантуре, адъюнктуре, созданных в образовательных учреждениях высшего профессионального образования, имеющих государственную аккредитацию, и научных учреждениях, организациях, имеющих лицензию на право ведения образовательной деятельности в сфере послевузовского профессионального образования, независимо от их организационно-правовых форм. [18]
Это был первый набор в адъюнктуру совсем еще молодой, созданной в 1946 году Академии, остро нуждавшейся в перспективных научных кадрах. Опыта в этой работе в Академии не было, важно было не ошибиться. Сложность в решении этой задачи состояла в том, что все кандидаты в адъюнктуру были людьми со стороны, давно закончившими те или иные вузы. Члены комиссии видели на экзамене претендентов в первый раз. [19]
Эти виды подготовок отнесены к ППО действующим законодательством. Причем 2 закона по-разному трактуют виды подготовок в ППО. Например, закон РФ Об образовании ( ст. 25) относит к послевузовскому профессиональному образованию аспирантуру, ординатуру и адъюнктуру, а ФЗ О высшем и послевузовском профессиональном образовании ( ст. 7) говорит о дипломе доктора наук как о документе об образовании. [20]
Весною 1879 г. 3 - е ( историко-филологическое) отделение Академии внесло в общее собрание представление об избранном им в члены Академии молодом санскритологе Леопольде Шредере. Представление это заставило г. академика Бычкова напомнить собранию, что историко-филологическое отделение, желающее теперь провести в Академию второго санскритолога первый - академик Бетлинг - живет постоянно за границей уже около 15 лет), имеет по русской истории одного только представителя, экстраординарного академика Купика. Так как экстраординарные академики, наравне с адъюнктами, но считаются занимающими присвоенное науке академическое кресло, то, собственно говоря, кресло русской истории остается в Академии по замещенным уже около 10 лет, со времени смерти академика Устрялона, и замещение это должно бы, кажется, обратить на себя внимание 3-го отделения скорее, чем замещение санскритской адъюнктуры. [21]
Это был первый набор в адъюнктуру совсем еще молодой, созданной в 1946 году Академии, остро нуждавшейся в перспективных научных кадрах. Опыта в этой работе в Академии не было, важно было не ошибиться. Сложность в решении этой задачи состояла в том, что все кандидаты в адъюнктуру были людьми со стороны, давно закончившими те или иные вузы. Члены комиссии видели на экзамене претендентов в первый раз. [22]
Это был первый набор в адъюнктуру совсем еще молодой, созданной в 1946 году Академии, остро нуждавшейся в перспективных научных кадрах. Опыта в этой работе в Академии не было, важно было не ошибиться. Сложность в решении этой задачи состояла в том, что все кандидаты в адъюнктуру были людьми со стороны, давно закончившими те или иные вузы. Члены комиссии видели на экзамене претендентов в первый раз. Главным для него было выяснить, насколько абитуриент способен думать, хорошо ли он понимает физическую сущность рассматриваемых явлений, как реагирует на возникающие в ходе экзамена дополнительные вопросы. Именно эти качества, по мнению АИ, являлись определяющими при выборе будущего научного работника. Все семь адъюнктов первого набора, несмотря на трудности, связанные с отсутствием в то время какой-либо науки в Академии, успсипго, в срок защитили диссертации, четверо из них впоследствии стали видными учеными, руководителями больших научных коллективов. К этому стоит добавить, что умение АИ правильно построить экзамен с тем, чтобы уверенно оценить потенциал людей, поступающих в адъюнктуру, явилось хорошим уроком для других членов комиссии, помогло им приобрести соответствующий опыт на будущее. [23]
Мечникова, причем протестовали два члена комиссии: академики Железнов и Овсянников. Я, конечно, не мог судить о деле по существу; но обращение за мнениями к иностранным ученым, когда есть свои, я считал тогда, как считаю и теперь, оскорблением для последних и унижением самого российского первенствующего ученого сословия. Я знал, что подобные обращения в обычае у гг. академиков нерусского происхождения и убедился еще недавно ( о чем скажу ниже), что обычай этот не забыт и не оставлен доныне. А это тем страннее, что Академия уже давно привыкла обращаться к своим отечественным внеакадемическимученым силам, когда дело идет о присуждении премий графа Уварова. Если и было время, когда обращение к иностранным авторитетам по естествознанию, для решения наших домашних дел, было позволительно и оправдывалось необходимостью - недостатком русских натуралистов, могущих быть судьями, то необходимость эта уже миновалась, и мы, русские, не без гордости можем указать работы, вполне доказывающие, что естествознание стоит теперь в России достаточно твердо на собственных своих ногах. Не таково, очевидно, было и теперь еще есть убеждение большинства 1-го отделения. В заседании отделения академики Железнов и Овсянников пытались возбудить вопрос о присуждении премии, но попытка оказалась тщетной, так как, по тогдашним правилам премии, биологический разряд, составляющий комиссию, решал вопрос окончательно, сообщая отделению свое решение только для сведения. Присуждение состоялось и о нем было заявлено в публичном заседании 17-го февраля 1873 года, а вслед за тем появились в Голосе письма профессора ( ныне ректора) С. Бекетов, заодно с академиком Железновым, рассматривает отсылку сочинений Руссова за границу для рецензии как действие, оскорбительное для русских ученых и ничем не оправдываемое. Бекетов указывал также, что между русскими ботаниками есть заслуженные люди, приобретшие европейскую известность, что игнорирование этих ученых с их трудами более чем странно, что между ними Академии не трудно было бы найти достойного сочлена, так как со времени смерти академика ботаника Рупрехта прошло уже около 3 - х лет, что Академия, не открывая конкурса на адъюнктуры, уклоняется от исполнения требований Устава и лишает отечественных ученых возможности предъявить свои права на вход в Академию. [24]