Cтраница 1
Детское воображение, ассоциации, фантазии являются сущест венной предпосылкой художественного воспитания. [1]
Услышанные от взрослых названия Котласа, Устюга, других пунктов назначения идущих пароходов по-своему откладывались в детском воображении. Рождались и первые географические представления, например, о Вятке, как о месте, откуда поступали в Архангельск катанцы ( валенки катанки), без которых не обходился тогда ни один архангельский житель. [2]
Нечто нереальное, призрачное, создание мечты, воображения. Детскому воображению приходилось искать пищи самостоятельно, создавать свой собственный сказочный мир, - наполненный всевозможными фантасмагориями. [3]
Первая задача такого воспитания заключается в том, что на долю воображения выпадают те же функции, что и на долю памяти. Поэтому особенностью детского воображения является то, что фантазия ребенка не дифференцирована еще от его памяти. И та и другая возникают из воспроизведения реакций, и два момента обусловливают их слияние. Первое - весь опыт ребенка носит неустойчивый, неоформленный и невыработанный характер, и, следовательно, всякое воспроизведение будет до некоторой степени искаженным и неточным. При всем добром намерении и желании ребенок не в силах точно воспроизвести все детали своего реального опыта. Всегда происходит мимовольное искажение подробностей в зависимости от того, что ребенок не приметил или присочинил под влиянием чувства. [4]
Анализируя этот случай, Леви-Стросс подчеркивает важность того, что семилетний Джони уже стыдится этой системы, столь близкой к дуально-экзогамной, и делает вид, что не помнит о ней: Джони растет в группе, которая не использует дву-полюсных структур для того, чтобы выражать явление соперничества и взаимности... Модель, предложенная детским воображением, не могла в ней получить ценности орудия [ 102, с. Если верно предположение о том, что выстраивание взаимоисключающих образов матери в определенной перспективе составляет содержание дальнейшего развития, то - в согласии с мыслями о шизофрении Выготского - в этой болезни можно было бы видеть возврат к архаичному комплексу ( конгломерату) образов, не образующих системы, приспособленной к данной социальной действительности. [5]
Пушкин, Сказка о царе Салтане. Когда в институтские годы я познакомился с Паустовским, я увидел в нем счастливый облик писателя и человека, близкий к образу чародея, созданному моим детским воображением. [6]