Cтраница 2
Ленин будто специально написал это письмо, чтобы поддержать товарищей уклонистов и оправдать всецело их политику. Бухарин: Конечно, с этой целью. Ленина мы тоже немножко знаем, и нам также приходилось с ним встречаться по разным вопросам, и в частности по грузинскому вопросу. [16]
Ленин с такой бешеной энергией стал бить тревогу в грузинском вопросе. Ленин не сказал ни слова в своем письме об ошибках уклонистов и, наоборот, все слова сказал, и четырехаршинные слова сказал, против политики, которая велась против уклонистов. [17]
А между тем это вопрос в высшей степени принципиальный и крайне важный не только для нашей партии, но и для всего Коминтерна. Я стою в этом вопросе на точке зрения решения, принятого Пленумом ЦК нашей партии громадным большинством голосов против одного или двух товарищей - решения, которое сводится к тому, что в Грузии фракционной борьбе должен быть во что бы то ни стало и немедленно положен конец, чтобы не давать пищи меньшевизму российскому и международному; что обе группы должны работать вместе на основе тех тезисов, которые будут приняты на этом съезде, и на основе того большинства, которое сложилось в грузинской партии. Я думаю, что и наш съезд, если бы он стал специально заниматься грузинским вопросом, едва ли мог бы предложить что-нибудь другое. [18]
Примерно через час после этой беседы Фотиева снова пришла ко мне с запиской Ленина, адресованной старому революционеру Мдивани и другим противникам сталинской политики в Грузии. Ленин пишет им: Всей душой слежу за вашим делом. Возмущен грубостью Орджоникидзе и потачками Сталина и Дзержинского. В копии эти строки адресованы не только мне, но и Каменеву. Значит, Владимир Ильич передумал. Да, его состояние ухудшается с часу на час. Не надо верить успокоительным отзывам врачей, Ильич уже с трудом говорит... Грузинский вопрос волнует его до крайности, он боится, что свалится совсем, не успев ничего предпринять. Передавая записку, он сказал: Чтоб не опоздать, приходится прежде времени выступить открыто. [19]
Оказывается, Сталин снова обманул доверие Ленина: чтоб обеспечить себе опору в Грузии, он за спиною Ленина и всего ЦК совершил там при помощи Орджоникидзе и не без поддержки Дзержинского организованный переворот против лучшей части партии, ложно прикрывшись авторитетом центрального комитета. Пользуясь тем, что больному Ленину недоступны были свидания с товарищами, Сталин пытался окружить его фальшивой информацией. Что его при этом потрясло больше: личная нелояльность Сталина или его грубо-бюрократическая политика в национальном вопросе, трудно сказать. Ленин готовился к борьбе, но опасался, что не сможет на съезде выступить сам, и это волновало его. Но Ленин досадливо отмахивается рукой. Он отчетливо предвидит, что, в случае его отхода от работы, Зиновьев и Каменев составят со Сталиным тройку против меня и, следовательно, изменят ему. А вы не знаете, как относится к грузинскому вопросу Троцкий. Троцкий на пленуме выступал совершенно в вашем духе - отвечает Гляссер, которая секретарствовала на пленуме. Нет, Троцкий обвинял Орджоникидзе, Ворошилова и Калинина в непонимании национального вопроса. На второй день Гляссер подает мне на заседании ЦК, у меня на квартире, записку с кратким изложением моей вчерашней речи и заключает ее вопросом; Правильно ли я вас поняла. Для Владимира Ильича - отвечает Гляссер. Сталин тем временем тревожно следит за нашей перепиской. [20]