Cтраница 1
Азнагул, пряча лицо, отворачивается... В одно мгновение ее сердце, доселе полное любви, переполняется острой ненавистью. [1]
Был бы жив мой Азнагул, он не дал бы им погубить меня... [2]
Вконец растерявшийся от страха перед расправой, Азнагул безропотно склоняет голову. [3]
Зульхиза, радуясь, как малое дитя, со свойственной лишь влюбленным беззаботностью обвивает руками шею Азнагула. [4]
И тут вдруг перед ее глазами мелькнуло и скрылось за мачтой искаженное страхом, ставшее каким-то бессмысленным и уродливым лицо Азнагула. [5]
Тебя я беру с собой, моя любимая. Азнагул, прижав ее к груди. [6]
Зульхиза знает, верит, ее Азнагул не из тех джигитов, которые легко дают клятвы. Постой, кто-то ломится в дверь. [7]
Незнакомая ей огненная ненависть пронизывает насквозь все тело и душу. Ее гордое сердце, не знающее половинчатости и двойственности, воспламеняется присущей только истинно бесстрашным людям великой отвагой и безграничной силой духа. Одним рывком она освобождается от вцепившихся в нее рук и предстает перед Азнагулом. А он, сжавшись, как суслик, дрожащими руками еще крепче хватается за мачту. [8]
По безбрежной, блистающей, как зеркало, неподвижной глади моря плывет корабль. Он идет гордо, точно лебедь, и мягко колышутся его белые паруса-крылья. Азнагул расплетает пышные черные косы Зульхизы. [9]
А море расходится все сильнее. Кажется, его неистовство уже достигло предела. Но Зульхизу это не пугает. Какие могут быть для нее страхи, когда рядом ее любимый Азнагул. [10]
Как лебедь, гордо приближается к берегу морской корабль. Вот, миновав Каменную корову, где сидит, опустив руки, старик Юламан, заходит в тихую голубую бухту и бросает якорь напротив песчаного берега, на котором сидит Зульхиза... С коробля спустили лодку, и Азнагул вместе с такими же, как он сам, крепко сбитыми, принявшими под солнцем цвет меди джигитами, перебрался в лодку, и она, перепрыгивая через белые гребни волн, пошла к берегу. Азнагул стоял, одетый во все белое, перепоясанный серебряным кушаком, широко расставив ноги. А Зульхиза тем временем взобралась на высокий каменный выступ и смотрит на него, вся устремленная к нему. Только крыльев не хватает ей. [11]
Как аждаха, вздымаются черные волны, точно пушинку, подбрасывая тяжело груженный корабль, который держит путь к родным берегам. Яростный ветер рвет паруса. Горы волн преграждают путь. Угрюмые, потерявшие остатки сил и воли в долгой и безнадежной борьбе со стихией, гребцы Азнагула помрачнели, их жестокие обезумевшие взгляды, в которых сквозит лишь одно требование, уставлены на Азнагула, жалкого и беспомощного, напоминающего в эту минуту осеннего цыпленка. [12]
Как аждаха, вздымаются черные волны, точно пушинку, подбрасывая тяжело груженный корабль, который держит путь к родным берегам. Яростный ветер рвет паруса. Горы волн преграждают путь. Угрюмые, потерявшие остатки сил и воли в долгой и безнадежной борьбе со стихией, гребцы Азнагула помрачнели, их жестокие обезумевшие взгляды, в которых сквозит лишь одно требование, уставлены на Азнагула, жалкого и беспомощного, напоминающего в эту минуту осеннего цыпленка. [13]
Как лебедь, гордо приближается к берегу морской корабль. Вот, миновав Каменную корову, где сидит, опустив руки, старик Юламан, заходит в тихую голубую бухту и бросает якорь напротив песчаного берега, на котором сидит Зульхиза... С коробля спустили лодку, и Азнагул вместе с такими же, как он сам, крепко сбитыми, принявшими под солнцем цвет меди джигитами, перебрался в лодку, и она, перепрыгивая через белые гребни волн, пошла к берегу. Азнагул стоял, одетый во все белое, перепоясанный серебряным кушаком, широко расставив ноги. А Зульхиза тем временем взобралась на высокий каменный выступ и смотрит на него, вся устремленная к нему. Только крыльев не хватает ей. [14]