Cтраница 2
Виттельсбаха его наследник Карл Теоипр пфальцский заявил о своей готовности присоединить Баварию к Австрии. Это повлекло за собой так называемую картофельную войну между Габсбургами и Гогенцоллернами. Фридрих II испросил дипломатического вмешательства Екатерины, которая действительно в своей ноте венскому двору от 14 декабря 1778 г. держалась уже полностью как покровительница германской имперской конституции. В последующем затем Тешенском мире ( 13мая 1779 г.) Австрия выдвинула Францию в качестве гаранта, а Фридрих II зато ввел Россию в ту роль, к которой она так долго стремилась. Ибо согласно XII и XVI статьям договора Вестфальский мир был прямо включен в гарантированные Россией соглашения. Таким способом Единственный произвел Россию в гаранты германской имперской конституции. [16]
В дальнейшем, как доподлинно известно, рукопись Евангелия от Варнавы ( на латыни или на итальянском) была обнаружена в Амстердаме, откуда она попала к Дж. В 1738 г. вместе со всем собранием книг принца ее передали в Библиотеку венского двора, где она находится и по сей день. [17]
В нем, в частности, говорится: [ венский ] двор требует польские области, на которые он имеет права, и в то же время отвергает всякий план расчленения; по мнению князя Кауница, политика каждой державы должна заключаться в том, чтобы помогать друг другу спокойно сохранять то, что принадлежит каждой из них... Россия i также имеет и в состоянии предъявить очень обоснованные права, ущемляющие Польшу, и мы можем с уверенностью сказать то же самое о нашем союзнике, короле прусском, также соседе Польши. Здесь, князь, мы скажем, что Императрица в своей политике никогда не руководствовалась соперничеством или завистью по отношению к венскому двору, и поэтому, если упомянутый двор считает для себя удобным вступить в соглашение с нами и нашим союзником для того, чтобы права трех держав были сопоставлены, установлены и окончательно утверждены, - мы готовы принять в этом участие и ручаемся, что склоним к этому Его Величество прусского короля. Мы не преминем заметить, что только с помощью такого соглашения, учитывающего соразмерные выгоды каждой из трех держав, может быть установлено и поддержано во всей полноте то равновесие сил, важность которого одинаково ясна как одной, так и другой державе, и является государственным принципом, общим для всех трех. [18]
Их Императорские Величества рассчитывают получить обратно 13 городов К о м и т а т а Ц и п с, как н а х о д и в ш и х с я прежде во владении Be н г е р-с к о г о королевства, уплатив ту же сумму, за которую они когда-то были заложены Польше. Кроме того, всякая другая территория, занятая еще в настоящее время австрийскими войсками, по линии их расположения, будет полностью и без всяких оговорок возвращена этому королевству. Я ( Голицын), счел уместным побить князя Кауница его же доводами, заметив, что подобное овладение городами Ципса также похоже на расчленение. Он не хотел с этим согласиться, говоря, что тут совсем другое дело, так как каждому дозволяется в любое время возвращать себе свое собственное имущество, что право собственности его двора на эти города основано на ( документах) совершенно ясных актах и ( если сослаться хотя бы на один, известный всему миру) что эти самые города постоянно находились под юрисдикцией Венгрии, и, следовательно, погашая упомянутый долг, венский двор полностью вступает в свои прежние права, не нанося этим никому ущерба. Что же касается, прибавил [6] он, окончательного соглашения в связи с Ц волнениями в Польше, то там будет сохранена прежняя конституция республики с теми изменениями, которые будут наиболее соответствовать политическим интересам русского двора и других соседних дворов. И в случае надобности, добавил он, его двор не откажется выразить подобные же чувства и намерения публично и содействовать наиболее эффективными способами тому, чтобы придать им больше веса и заставить поляков подчиниться им. [19]
Голицын начинает словами: Я только что закончил длинное и интересное совещание с князем Кауницем. Кауниц говорит ему, в частности: Хотя вообще н е зав не и м ость к р ы м с к и х татар теоретически и возможна, в действительности она совершенно неосуществима, и эти народы со временем по необходимости подпадут под власть России... Подобное же опасение, наряду с многими другими причинами для беспокойства... Валахии и Молдавии, так что Венский двор считает себя вынужденным, - как учитывая свои собственные интересы, так и для сохранения равновесия сил в ( империи) Евро-пе) - препятствовать, прямо и косвенно, всеми возможными способами этой независимости и этому расчленению. Так как князь Кауниц сделал небольшую паузу в своей речи, то я ( Голицын) стал ему говорить, что для человечества пагубно, когда один и тот же предмет, рассматриваемый с разных точек зрения, столь часто меняет свои вид; что я могу уверить его, что в России смотрят как на независимость татар, так и на отделение Валахии и Молдавии от Порты без [5] I в с я к о и задней м ы с л и, и что, желая осуществить и то и другое, мы и не помышляли вовсе о нарушении политических интересов венского двора. Я согласен с вами, перебил меня князь, но в свою очередь вы также должны нас извинить, если, судя обо всем этом на основании наших собственных принципов, мы обнаруживаем, что и тем и другим проектом наносится нам исключительно большой ущерб, - ущерб, который требует всех наших усилий, чтобы не допустить этих проектов и любой ценой помешать их выполнению. [20]
Сентябрь 1770 г.: В письме к Ее Величеству Императрице я предлагаю одну мысль, которая, по моему мнению, вполне сообразна ее [ императрицы ] славе и очень способствует ускорению дела; а именно, немедленно же составить план умиротворения Польши. Думаю, что оно должно основываться на весьма умеренных принципах, приемлемых для конфедератов. Следовало бы начать с того, чтобы обеспечить трон польскому королю; чтобы диссиденты отказались от права заседать в Сенате. Чтобы великий гетман имел больше влияния на польские войска и чтобы был составлен предварительный набросок того, что Россия считает возможным уступить во имя мира. Когда это будет сделано, я берусь добиться гарантии этого со стороны венского двора, который я надеюсь убедить, - и даже заставить конфедератов подчиниться справедливым условиям, которые им предпишет русская императрица. Я р а с - 1ч II с ч и т ы в а ю убедить австрийцев потому, что им страшно надоела эта война в Польше, потому что им опротивели конфедераты, и, следовательно, я могу склонить их на этот последний шаг, чтобы полностью прекратились эти внутренние беспорядки и эти мятеж и. Наконец, мне кажется, что я действую, как подобает хорошему и верному союзнику, и надеюсь, что, если мои соображения будут внимательно рассмотрены, их не сочтут плохими. [21]