Cтраница 2
Как пишет сам Янч, он не ставил перед собой задачу сделать вклад в исследовательскую работу в данной области, а скорее стремился описать состояние технологического прогнозирования в данное время и указать способы его практического применения ( стр. И хотя автор подчеркивает, что он старался провести эту работу на максимально объективной основе... Не подвергая сомнению научную добросовестность автора, книга которого в целом представляет большой интерес и содержит много ценной информации, нельзя не отметить, что подлинно объективное исследование проблемы прогнозирования научно-технического прогресса требовало бы также изучения опыта планирования и прогнозирования социалистических стран, и прежде всего СССР. Этот недостаток автор усугубляет тем, что стремится к определенным обобщениям, которые выходят за рамки описания опыта ряда стран-членов ОЭСР. [16]
Оставим и стороне обоснованность такого сравнения. Корнай с присущей ему во всех работах научной добросовестностью физнал, что основная идея рыночного социализма потерпела полный рах. Опыт Югославии, Венгрии, Китая, Советского Союза и Польши сви - ( етельствуют об этом. [17]
Берлин он имел счастье несколько лет пользоваться лекциями и частными беседами Кирхгофа и смог пристально всмотреться в личность знаменитого учителя... Для Кирхгофа, как об этом свидетельствуют все его ученики, была характерна исключительная научная добросовестность и правдивость. Он часто применял в своих лекциях слова пожалуй, вероятно, когда не был окончательно уверен в достоверности какого-либо положения. [18]
Атмосфера секретности, окутывающая процесс планирования, значительно затрудняет развитие и совершенствование методов прогнозирования социальной динамики. Процессы аккумулирования знаний, выявления причин возникновения непредвиденных последствий реформ могли бы быть существенно ускорены в случае принятия своего рода кодекса реформатора, обязывающего публиковать отчеты о планах и сценариях развития событий хотя бы через несколько лет после начала реформ. Существующие формы привлечения экспертов к разработке планов развивают у ученых какие угодно качества, кроме научной добросовестности. [19]
Часть лиц из круга лесных специалистов активно примкнула к погромщикам науки. Там, где ими соблюдалась научная добросовестность, получались полноценные, в том числе и позитивные результаты для селекции ( гибриды быстрорастущих тополей и др.); только их преподносили под новым ( модным) флагом; это ставило таких лесоводов-селекционеров в безопасное и даже привилегированное положение мичуринцев. Но, увы, некоторые из них не удержались от соблазна рьяно выступать не только против вейсманизма-морганизма вообще, но и против подвергавшихся опале своих соотечественников - Н. И. Вавилова, В. Н. Сукачева и др., осложняя их положение, усиливая дезориентацию студенчества. [20]
Ошибочных не в смысле тривиальных ошибок, неправильных вычислений или невымытой химической посуды - таких ошибок надо стыдиться, как неблаговидных поступков. Я имею в виду правдоподобные, но необосновашше предположения, неправильность которых выясняется только при дальнейшем развитии науки. С одной стороны, отсутствие ошибочных работ говорит о высокой научной добросовестности и интуиции ученого, а с другой - оно может означать и недостаток размаха и мужества. Не может быть хорошим горнолыжником или мотоциклистом человек, который никогда не падал, значит, он не доходил до предела своих возможностей. Между тем именно недостоверные работы, когда они подтверждаются дальнейшим развитием науки, становятся самыми интересными, так как позволяют проверить предположения, положенные в их основу. [21]
Этот ответ наиболее точный в пределах тех исходных данных, которыми мы располагаем. Данные взяты из английского источника, поэтому метрическая система не соблюдена. Вместе с тем стандартные обозначения позволяют избежать громоздких вычислений. Однако и здесь, повторяем, речь идет не об экономии времени, а о научной добросовестности. [22]
Михайловский не умеет понять разницы между попыткой охватить всю философию истории и попыткой научно объяснить буржуазный режим... Что касается познаний в области политической экономии, то и ими, как отмечал В. И. Ленин, располагали К. Высказывание же Энгельса, их намерение сосредоточить все силы на научном анализе капиталистического способа производства характеризует только высшую степень научной добросовестности К. Это отнюдь не означает, что Ленин хоть в малейшей мере преуменьшал значение этой последующей исследовательской работы К. [23]
В ходе этой дискуссии выступили некоторые физики, утверждавшие, что теория резонанса не только идеалистична ( это был основной мотив дискуссии), но и безграмотна, так как противоречит основам квантовой механики. К - Сыркин3 и М. Е. Дяткина 4, против которых была главным образом направлена эта дискуссия, захватив меня с собой, пришли к Игорю Евгеньевичу Тамму, чтобы узнать его мнение по этому поводу. Пожалуй, самым важным здесь было то, что никаких колебаний - к кому именно из крупных физиков обратиться - у нас не было. Абсолютная научная добросовестность, полное отсутствие физического снобизма, неподверженность влиянию каких бы то ни было конъюнктурных Соображений и природная благожелательность - все это автоматически делало Тамма едва ли не единственным возможным арбитром. [24]
Вместе с тем после появления первого тома Капитала Маркс продолжает работать и над следующими томами, намереваясь вскоре завершить все произведение. Все чаще мешает работе плохое состояние здоровья. Однако чрезвычайная научная добросовестность и скрупулезность Маркса, та строгая самокритика, с какой он, по словам Энгельса, старался разработать до полного совершенства свои великие экономические открытия, прежде чем опубликовать их, заставляют его при рассмотрении той или иной проблемы все снова и снова возвращаться к дополнительному исследованию. [25]
С другой стороны, после появления первого тома Капитала Маркс продолжает работать над следующими томами, намереваясь вскоре завершить все произведение. Все чаще приходится прерывать работу из-за плохого состояния здоровья. Вместе с тем чрезвычайная научная добросовестность и скрупулезность Маркса, та строгая самокритика, с какой он, по словам Энгельса, старался разработать до полного совершенства свои великие экономические открытия, прежде чем опубликовать их, заставляют его при рассмотрении той или иной проблемы все снова и снова возвращаться к дополнительному исследованию. [26]
Затем он ушел в отставку из Лондонского университета и сейчас считается почетным профессором в отставке. Он борется за научную добросовестность при разработке психологических экспериментов и весьма скептически относится ко многим небрежным умопостроениям, скрывающимся под маской психологии. [27]
Недостаточно строгая обработка статистических данных неизбежно приводит к ошибкам и возникновению суеверий. Каждый человек переживал что-то необычное, что надо было бы объяснять телепатией. Но до сих пор, как мы уже говорили, не существует серьезного ее доказательства. Но та же самая научная добросовестность не позволяет утверждать, что телепатии не существует. [28]
Аппель и Хакен предлагают считать элементом доказательства некоторый физический процесс - процесс вычислений на ЭВМ, протекший и исчезнувший бесследно. Даже, если доказать, что их программы были составлены правильно, все равно нельзя быть уверенным, что правильно работала машина, и, в частности, то устройство, которое напечатало заключительный ответ. А вдруг машина дала сбой. Кроме того, мы должны верить авторам на слово, что она выдала именно тот ответ, который они сообщают. Разумеется, я не собираюсь ставить под сомнение их научную добросовестность, но я бы не рискнул предложить читателю решение знаменитой проблемы, содержащее предложение в таком-то пункте поверить на слово. Авторские утверждения должны допускать проверку, и автор должен сам об этом заботиться. [29]
Не правда ли, как мила такая критика. Энгельс говорит, что у них были слабы познания по экономической истории и что поэтому они и не печатали своего сочинения общего историко-философского характера. Одно из двух: или г. Михайловский не умеет понять разницы между попыткой охватить всю философию истории и попыткой научно объяснить буржуазный режим, или же он полагает, что у Маркса и Энгельса были недостаточны познания для критики политической экономии. И в таком случае он очень жесток, что не знакомит нас со своими соображениями об этой недостаточности, своими поправками и пополнениями. Решение Маркса и Энгельса не публиковать работы историко-философской и сосредоточить псе силы на научном анализе одной общественной организации характеризует только высшую степень научной добросовестности. Решение г. Михайловского поломаться над этим доба-вленьицем, что, дескать, Маркс и Энгельс излагали свои воззрения, сами сознаваясь в недостаточности своих познаний для выработки их, характеризует только приемы полемики, не свидетельствующие ни об уме, ни о чувстве приличия. [30]