Cтраница 2
Считаю не излишним обратить внимание на то, что табл. 12 заставляет оценивать величину наиболее крупных торговых оборотов России не менее как в 9V2 млрд руб., а табл. 9 показывает, что весь ( по отпуску и ввозу товаров) внешний оборот страны едва превышает 1 млрд руб. в год. Это определяется преимущественно тем, что иностранные товары и отпускная русская торговля принимают лишь незначительное участие в торговой деятельности нашей страны, где продажа и производство товаров внутренней добычи все более и более развивается, что и должно ждать при развитии русских производительных сил и благосостояния народного. [16]
Если же мы сразу захотим перескочить в то состояние, какое ныне представляет химическая промышленность в Англии, то не последуем в том историческом порядке развития, без которого промышленность, как и вся жизнь, обой - тись не может, а потому поступим неосновательно. Словом, даже временная дороговизна медного купороса, могущая последовать за наложением высокой на него пошлины, не составит народной тяготы, а будет целесообразною, когда поведет за собой внутреннюю добычу всего того количества медного1 купороса, которое спросится Россиею. А так как спрос этот в сущности ныне невелик, массы же меди и серы в виде колчеданов в России громадны, то можно было бы опасаться перепроизводства, если б оно не повлекло за собою падения цен и расширения потребления. А таковое найдется в самой России, потому что земледелие, при дешевизне медного купороса, может поглотить его огромные количества, так как вспрыскивание посевного зерна раствором медного купороса. Русские же посевы столь громадны, что могут потребить всякий избыток медного купороса, если бы он явился и сопровождался дешевыми ценами. Сверх того гальванометаллургия делает день ото дня громадные успехи, а потому, если Россия произведет избытки медного купороса, она воспользуется ими для производства многих полезных гальванометаллических изделий. Поэтому ни недостаток производства, то есть дороговизна медного купороса, ни его избыток, то есть перепроизводство противу современного спроса, и дешевизна купороса не могут представить вреда, не возмещаемого выгодами, а так как назначение высокой пошлины на купорос в конце концов может вызвать развитие в России переделки ее ископаемых медных и серных руд в полезные товары, то вызывающая высокая пошлина для медного купороса должна быть считаема не только возможною, согласною с пошлиною на медные руды, но и своевременною, ибо чем ранее мы всеми возможными способами вызовем к жизни разработку русских руд и химическую переделку продуктов, из них получаемых, тем скорее достигнем истинной цели покровительственного тарифа, то есть развития экономических сил страны, исходящих из средств и условий, ею обла-даемых. [17]
В условиях, когда спрос слегка опережает предложение, темп роста цен на внутреннем рынке может законодательно ограничиваться сверху общим темпом развития производства ( 2 - 3 % в год), что позволяет государству контролировать инфляцию предложения, однако внешние поставщики товара могут тогда получить преимущество, если спрос резко возрастет. Если же рынок равновесный, то внешний поставщик должен иметь цену Сех, меньшую определенной цены внутренних производителей C in, так что Сех C in - С &, ( где Ctr - цена транспорта до границы с экспортером), поскольку при более высокой цене Сех спрос, не снижаясь, будет удовлетворен за счет роста внутренней добычи. [18]
Потребность в угле год от года растет, примерно, на 16 млн пудов в год. Рост этот, с развитием промышленности ( и с прекращением сожигания нефти), должен ускориться. Но увеличивается и внутренняя добыча, и этот рост, примерно, равен 20 млн пудов в год. Это показывает, что сама себя своим углем Россия удовлетворить может. Действительно, весь средний спрос около 1884 г. равнялся 370 млн пудов, а в 1889 г. добыча своего угля была больше этого. Следовательно, в 5 лет, при современном вялом ходе добычи, достают столько, сколько требуется своего угля. Значит, все дело в том, чтобы явился период, примерно лет в 5 или много 10, в который привоз иностранного угля задержался, а добыча своего угля особо усилилась. Нетрудно понять, что способ для сего в руках у таможен, но я далее особо говорю о пошлинах на уголь, а потому не остановлюсь теперь на этом средстве и перейду к некоторым подробностям, которые необходимо видеть, обсуждая пошлины на каменный уголь. [19]
Он не убыл я тогда, когда ( в 1877 г.) пошлина стала собираться золотом, была увеличена ( 1881) на 10 % и доведена ( в 1882 г.) до I коп. В этот период быстро росла вся польская промышленность, возрастала и добыча своего местного угля ( до 80 млн пудов в год), и количество ввозимого поднялось до 25 млн пудов в год. Но по прочим границам, хотя внутренняя добыча уже давно началась, все еще иностранный уголь и кокс впускались беспошлинно. И это длилось до 1884 г., когда весь ввозимый уголь был обложен пошлиною, кроме приходящего в порты Белого моря. [20]
Стоимость установки по газификации угля производительностью 7 млн. м3 / сут ориентировочно равна 1 млрд. долл. Попробуем представить себе, что это значит, если суммарные капиталовложения в оборудование, принадлежащее одной из американских газоснабжающих компаний, которая поставляет на рынок около 60 млн. м3 природного газа в сутки, составили всего лишь 250 млн. долл. При подобном соотношении показателей суммарные вложения американских компаний в магистральные газопроводы могут быть оценены примерно в 7 8 млрд. долл. В 1980 г. разница между спросом на природный газ в США и объемом его внутренней добычи оценивается в 2, 8 млн. м3 / сут. Если бы этот недостающий газ пришлось вырабатывать путем газификации угля, необходимо было бы затратить на содержание заводов по газификации около 5 млрд. долл. Большинство компаний считает такой способ помещения капитала просто неразумным. [21]
Россия обладает громаднейшими залежами этого ископаемого и с проведением преобразований 60 - х и 70 - х годов начала вступать в промышленную эпоху, то совершенно естественно было, что правительство, а особенно Министерство финансов, ведающее у нас промышленностью, сильно озабочено мерами, могущими возбудить рост русской добычи каменного угля. Для этого были сделаны преимущественно три главные меры: 1) В Донецком, Польском, Подмосковном и Уральском бассейнах проведены железные дороги ( большинство из них принадлежит казне), сообщающиеся с общею сетью, чтобы была возможность добываемый уголь распределять в стране; эти подъездные пути продолжают строить и ныне, что, само по себе, имеет огромное значение для возбуждения расширения добычи во всех местностях, соседних с проложенными железными дорогами. Когда введены были общие начала для железнодорожных тарифов, каменные угли, особенно при перевозке на большие расстояния, стали оплачивать столь низкие платы, что могли далеко проникать вдаль от места добычи, что гарантировала увеличение спроса, который - особенно в Донецком бассейне - постоянно превосходил предложение. Но так как весь юг России, где промышленность стала развиваться, мог пользоваться иностранным ( английским) углем, дешево привозимым по морю кораблями, приходившими за хлебом, а чрез Балтийские порты английским углем дешево и удобно могли снабжаться все побережья и даже Москва, отстоящая от Донца более, чем на 1000 верст, а от Петербурга всего на 600 верст, то можно было опасаться, что соперничество иностранных поставщиков каменного угля не даст возможности развиваться в должной мере внутренней добыче каменного угля, а потому - в видах укрепления этой добычи - в конце 80 - х и в начале 90 - х годов была установлена охранительная таможенная пошлина на ввоз иностранных каменных углей: если рубль ] / ] 5 империала, то пошлина на тонну угля, ввозимого в порты Черного и Азовского морей, была 4 / 2 коп. J млн т, а в 1897 г. 11.2 млн г), но и в ценности каменного угля началось уже в 1897 г. понижение, зависящее от начавшего возникать внутреннего соперничества. Но все же, несмотря на все это, развитие добычи каменного угля даже в Донецком и Польском бассейнах ( каменный уголь Подмосковного бассейна по составу и свойствам своим мало пригоден к вывозу, уральский мало добывается доныне, кузнецкий и др. далеки от промышленного центра России, а потому влияния оказать еще не успели) далеко не могло ответить быстрому возрастанию спроса, иностранный уголь и кокс продолжали и продолжают ввозить в Россию ( см. далее, выноску 8), и цены на каменный уголь поднялись в 1899 и особенно в 1900 г. до размеров, стеснительных для развития всей русской промышленности, особенно металлургической. [22]