Cтраница 1
Современные народы живут под защитой своих мифологий точно так, как было раньше. Так американская мифологема Мой дом - моя крепость закрепляется и иллюстрируется таким фильмом, как Один дома, где маленькому ребенку удается противостоять против двух взрослых бандитов. Но все их потуги безуспешны, поскольку это дом мальчика. Рационально мальчик не может победить, но на его стороне иррациональные силы, и именно они приносят ему победу. [1]
Современным народам, вместо того, чтобы соперничать между собою в изготовлении пушек в 80, 100 или даже 150 тонн, или нелепых корабельных броней, не лучше ли было бы хотя несколько воздержаться от этого бросания на ветер сотен миллионов, уплачиваемых разоренными плательщиками податей, и хотя бы сотую часть этих средств посвятить на опыты, имеющие в виду открыть нам дивные тайны природы. [2]
Для современных народов, у которых промышленность и торговля разложили феодальную форму общности [ Gemeinwesen ], с возникновением частной собственности и частного права началась новая фаза, оказавшаяся способной к дальнейшему развитию. Первый же город, который в средние века развернул обширную морскую торговлю, Амальфи, выработал и морское право. Как только промышленность и торговля - сперва в Италии, а позже и в других странах - развили дальше частную собственность, тотчас же было восстановлено и вновь получило силу авторитета тщательно разработанное римское частное право. [3]
Для современных народов, у которых промышленность и торговля разложили феодальную форму общности [ Gemeinwesen ], с возникновением частной собственности и частного права началась новая фаза, оказавшаяся способной к дальнейшему развитию. Как только промышленность и торговля - сперва в Италии, а позже и в других странах - развили дальше частную собственность, тотчас же было вновь воспринято и получило силу авторитета тщательно разработанное римское частное право. [4]
Даже и для современных народов не может не представлять интереса эта борьба против ограниченного содержания немецкого status quo, ибо немецкий status quo является откровенным завершением ancien regime, a ancien regime есть скрытый порок современного государства. Борьба против немецкой политической действительности есть борьба с прошлым современных народов, а отголоски этого прошлого все еще продолжают тяготеть над этими народами. Для них поучительно видеть, как ancien regime, переживший у них свою трагедию, разыгрывает свою комедию в лице немецкого выходца с того света. Трагической была история старого порядка, пока он был существующей испокон веку властью мира, свобода же, напротив, была идеей, осенявшей отдельных лиц - другими словами, пока старый порядок сам верил, и должен был верить, в свою правомерность. Покуда ancien regime, как существующий миропорядок, боролся с миром, еще только нарождающимся, на стороне этого ancien regime стояло не личное, а всемирно-историческое заблуждение. [5]
В представлении многих древних и современных народов гром и молнии воспринимаются как действия верховного небесного божества, именно на такое понимание древними тюрками указывает вышеприведенный источник: они особо почитали места громовых ударов, здесь производились захоронения умерших и совершались таинственные сотни кругов вокруг этого места. В совокупности эти сведения позволяют прийти к одному заключению: путь в небесное царство ( Тенгре) тюрки представляли себе в виде сложных многочисленных кругов, и, чтобы душа умершего оказалась в нем, сородичам необходимо было совершить эти круги сразу же в день смерти и в дни поминок. [6]
Но если Германия сопровождала развитие современных народов лишь абстрактной деятельностью мышления, не принимая активного участия в действительных битвах этого развития, то, с другой стороны, она разделяла страдания этого развития, не разделяя его радостей, его частичного удовлетворения. Абстрактной деятельности на одной стороне соответствует абстрактное страдание на другой. [7]
Борьба против немецкой политической действительности есть борьба с прошлым современных народов, а отголоски этого прошлого все еще продолжают тяготеть над этими народами. Для них поучительно видеть, как ancien regime, переживший у них свою трагедию, разыгрывает свою комедию в лице немецкого выходца с того света. Трагической была история старого порядка, пока он был существующей испокон веку властью мира, свобода же, напротив, была идеей, осенявшей отдельных лиц, - другими словами, пока старый порядок сам верил, и должен был верить, в свою правомерность. Покуда ancien regime, как существующий миропорядок, боролся с миром, еще только нарождающимся, на стороне этого ancien regime стояло не личное, а всемирно-историческое заблуждение. [8]
Она отпочковалась от исторической социологии, ибо и объект - современные народы, прежде всего урбанизированные, и предмет изучения у них существенно различались. [9]
Следует подчеркнуть, что в современной исторической науке формирование многих современных народов, как правило, относят к сравнительно позднему времени. В свете изложенного такой взгляд выглядит очень примитивным. Отнюдь не отрицая роли позднейших компонентов в историческом развитии башкир, накопленные материалы позволяют начать ранние этапы их этногенеза с раннежелезного века. [10]
С помощью этносоциологических исследований общество получает знания о реальном облике современных народов, их настроениях, ценностях, ориентациях. Материалы исследований передаются для публикации в школьных и вузовских учебниках, в прессу, на телевидение. [11]
Она отпочковалась от исторической социологии, ибо в поле ее изучения находятся современные народы, прежде всего урбанизированные, в то время как историческая этносоциология изучает социальные изменения у народов в доиндустриальных обществах. [12]
Частная собственность в собственном смысле слова появляется у древних, как и у современных народов, лишь вместе с движимой собственностью. У народов, ведущих свое происхождение от средневековья, племенная собственность проходит ряд различных ступеней - феодальной земельной собственности, корпоративной движимой собственности, мануфактурного капитала, - прежде чем превратиться в современный, порожденный крупной промышленностью и всеобщей конкуренцией, капитал, в чистую частную собственность, отбросившую всякую видимость общности [ Gemeinwesen ] и устранившую какое бы то ни было воздействие государства на развитие собственности. Этой современной частной собственности соответствует современное государство, которое, посредством налогов, постепенно бралось на откуп частными собственниками и, благодаря государственным долгам, оказалось полностью в их власти; самое существование этого государства, регулируемое повышением и понижением курса государственных ценных бумаг на бирже, целиком зависит от коммерческого кредита, оказываемого ему частными собственниками, буржуа. Так как буржуазия уже не является больше сословием, а представляет собой класс, то она вынуждена организоваться не в местном, а в национальном масштабе и должна придать своим обычным интересам всеобщую форму. Благодаря высвобождению частной собственности из общности [ Gemeinwesen ], государство приобрело самостоятельное существование наряду с гражданским обществом и вне его; но на деле государство есть не что иное, как форма организации, которую неизбежно должны принять буржуа, чтобы - как вовне, так и внутри страны - взаимно гарантировать свою собственность и свои интересы. Самостоятельность государства существует в наше время лишь в таких странах, где сословия еще не до конца развились в классы, где сословия, упраздненные уже в более передовых странах, еще продолжают играть известную роль, образуя некоторого рода смесь, - где поэтому ни одна часть населения не может добиться господства над другими его частями. [13]
В своем втором основном фазисе, теологическое мышление, отливаясь в настоящий политеизм, очень часто смешиваемый современными народами с предыдущей стадией, - ясно представляет свободное умозрительное преобладание воображения, между тем как раньше инстинкт и чувства имели перевес в человеческих теориях. Первоначальная философия подвергается в этом состоянии наиболее глубокому преобразованию, какому только доступна совокупность ее реального назначения, - преобразованию, выражающемуся в том, что материальные предметы, наконец, лишаются навязанной им жизни, мистически переносимой на разные вымышленные, обыкновенно невидимые существа, беспрерывное активное вмешательство которых становится отныне прямым источником всех внешних, а затем даже и человеческих явлений. [14]
Изменение состава населения страны, неизбежно вызываемое прогрессом промышленности, является истинной причиной процветания, силы и цивилизации современных народов. Чем больше уменьшаются в числе низшие классы общества, тем меньше приходится обществу тревожиться из-за опасностей, которым его постоянно подвергают иужда, невежество, легковерие и суеверие этих злополучных классов; чем многочисленнее становятся высшие классы, тем значительнее число тех подданных, которыми может располагать государство, тем сильнее и могущественнее государство, тем больше просвещения, разума и цивилизации распространено во всем населении ( цит. [15]