Cтраница 1
Экспериментальная наука, однако, еще до создания нуклеар-ной теории строения атома открыла явление неустойчивости тяжелых атомов, находящихся в конце системы Менделеева. Как известно, еще в 1895 г. Беккерель открыл явление радиоактивности, а в 1898 г. Мария и Пьер Кюри открыли самый активный из распадающихся самопроизвольно и независимо от нашего вмешательства элементов - радий, аналог бария, стоящий во 2 - й группе системы Менделеева. [1]
Экспериментальные науки предоставили нам возможность познать все эти данные о природе: классифицировать звезды и определить их массы, состав, расстояние до нас и скорости; классифицировать виды живых существ и расшифровать их генетические соотношения; синтезировать неорганические кристаллы, биохимические вещества и новые химические элементы; измерить частоты линий спектров испускания атомов и молекул, находящиеся в интервале от Ю2 до Ю20 Гц; наконец, создать в лабораторных условиях новые элементарные частицы. [2]
Будучи экспериментальной наукой, химия достигла своего современного уровня развития главным образом благодаря разработке методов, позволяющих исследовать, что происходит в химических реакциях. Отделение химии от алхимии и разрыв с теорией флогистона произошли тогда, когда были найдены методы измерения малых весовых количеств вещества. Аналитические весы, без которых теперь немыслима ни одна химическая лаборатория, несомненно явились важнейшим инструментом химика. И несмотря на то, что сегодня мы располагаем также гораздо более совершенными приборами, химики по-прежнему заняты главным образом измерениями весов или масс, независимо от того, применяют ли они в своих экспериментах весы или масс-спектрометры. [3]
В экспериментальной науке иногда принято говорить о некоторых переменных как о более случайных, чем другие. Обычно это значит, что эти переменные распределены, более равномерно либо их распределение шире или, наконец, их последовательные наблюдения менее коррелированы. [4]
В экспериментальных науках бывает важно знать также относительную погрешность. [5]
В экспериментальных науках информацию обычно представляют десятичными дробями с некоторым числом знаков после запятой, обусловленным точностью измерений. Казалось бы, дискретная вероятностная модель должна адекватно описывать любой реальный опыт вероятностного характера. Однако модели с непрерывным множеством состояний в теории вероятностей, как и в математике вообще, имеют несомненное преимущество перед дискретными ввиду их более ясной логической структуры и значительно более развитого аппарата их исследования. [6]
Что эта экспериментальная наука большого бизнеса является проходящей фазой, является очевидным даже в момент ее современного расцвета. Конечной фазой наверняка будет возвращение к простым утверждениям с благоразумным, вероятно, ограниченным использованием части современных достижений, там, где они применимы, без искажения интеллектуального содержания идеи в рассматриваемом вопросе. На автора этой книги, который сам изобретал, разрабатывал и использовал изощренные экспериментальные методы, недоступные ранее, аппаратура сама по себе ( per se) не производит впечатления; я считаю, что простое ознакомление с прошлым восстановит равновесие между упором на аппаратуру и фундаментальной механикой. [7]
Процесс развития экспериментальной науки с точки зрения теоретической научно-познавательной схемы, мыслится, как продолжающийся индуктивный процесс. Теории являются объединением большого числа единичных опытных фактов в опытные законы, из которых путем сравнения выводятся общие законы. [8]
Теории п экспериментальных науках не вечны; они изменяются с открытием новых фактов, новых явлений, которые не были приняты во внимание при создании теории. Но каковы бы ни были несовершенства гипотез, лежащих в основании их, те обобщения, которые являются непосредственными следствиями наблюдений и составляющие сущность современных химических теорий, всегда сохранят свою силу н значение. Эти-то обобщения дают в настоящее время химии возможность не только справиться со всеми известными соединениями, но и распределить их в стройные ряды, где каждый член важен не столько сам по себе, сколько но тому общему впечатлению, по тому колориту, который производится им в целой картине, совокупно с другими членами. Но химические системы п теории существенно отличаются от систем других наук, в особенности наблюдательных, той особенностью, что, не ограничиваясь удобством обозрения существующих соединений, они дают возможность предвидеть существование несравненно большего числа новых тел: в случаях, более исследованных, число это определяется весьма просто на основании математических формул, указывая в то же время заранее их свойства. Химические теории дают возможность, не выходя из пределов вероятности, обращаться с воображаемыми соединениями как бы с действительно существующими. Может, конечно, случиться, что в своих соображениях и выводах химик встречается с противоречиями, и если он надеется найти разъяснение недоразумений в тех неизвестных, которым он, может быть, ошибочно придал несколько иные свойства, то проверка чрезвычайно легка: стоит только приготовить эти неизвестные соединения. Общие указания для того дает теория, а остальное зависит уже от индивидуальной сообразительности и остроумия экспериментатора. Но, несмотря на то, что частные описания свойств каждого химического соединения в отдельности ныне отодвигаются более н более на задний план, они играют еще весьма видную роль, особенно в тех случаях, когда, не довольствуясь изучением, желают принять активное участие в движении науки или сделать практическое применение ее данных. [9]
Во всех экспериментальных науках часты примеры, когда мнения, составленные слишком поспешно и основанные только на нескольких предварительных наблюдениях, держатся в течение долгого времени. Нередко случается так, что требуется много лет трудоемких исследований, чтобы выяснить вопрос, который сперва казался простым и ясным. [10]
Физика - это экспериментальная наука, она основана на опыте и не может обойтись без математики. Количественные измерения позволяют формулировать математические зависимости между физическими величинами. Именно тогда были заложены основы современного естествознания. [11]
Зарождение физиологии как экспериментальной науки неразрывно связано с именами В. [12]
Особенность химии как экспериментальной науки требует, чтобы ее преподавание опиралось на учебный химический эксперимент, через который реализуется один из основных дидактических принципов - наглядность обучения. [13]
Открытия в области экспериментальных наук, требующие, по большей части, опыта над материальными предметами, представляют более осязательные и очевидные примеры творчества. [14]
Эти огромные успехи экспериментальных наук были достигнуты учеными с самыми различными чертами характера: среди них были люди терпеливые и настойчивые, догадливые и изобретательные, энергичные и удачливые; встречались также люди с ограниченными способностями, но имеющие искусные руки. Некоторые из них предпочитали пользоваться только простыми приборами; другие разработали или изготовили приборы, обладающие большой точностью или огромными размерами, или приборы, отличающиеся своей сложностью. Только немногие общие черты объединяют большинство этих людей: они были честны перед наукой и действительно выполнили описанные ими наблюдения, а результаты своей работы опубликовали в такой форме, которая дала другим исследователям возможность повторить их опыты или наблюдения. [15]