Cтраница 3
Самые воинственные заявления первых недель революции принадлежат Троцкому, чья роль в Военно-революционном комитете и в военной организации Октябрьского переворота придает его высказываниям особое значение. [31]
В качестве организаторов демонстрации, авторов юбилейных статей и ораторов выступали сплошь да рядом люди, которые во время октябрьского переворота стояли по другую сторону баррикады или просто укрывались под семейной кровлей, пережидая, что выйдет, и примкнули к революции только после ее твердой победы. [32]
С особым вниманием читал Владимир Ильич книги, посвященные Октябрьской социалистической революции: Большевики у власти ( Социально-политические итоги Октябрьского переворота. Волин Декреты Октября ( 1922); В. А. Карпинский Три года борьбы. Третья годовщина Великой Октябрьской революции ( 1920) и другие. [33]
Необходимость освободить страну от импорта в деле снабжения каучуком нашей резиновой промышленности была осознана советской властью в ближайшие месяцы после Октябрьского переворота. [34]
По мнению Сорокина, ее первую фазу нужно отсчитывать с событий февраля-марта, в результате которых к власти пришло Временное правительство, большевистский октябрьский переворот знаменует наступление второго этапа, и, наконец, начало третьей фазы совпадает с введением нэпа. [35]
На протест против террора, ответил Сталин в длинной статье в Правде ( там же): Как можно признавать историческую необходимость Октябрьского переворота, не признавая вытекающих из него неизбежных результатов и последствий. [36]
Туманов Георгий Николаевич ( 1880 - 1917) - генерал-майор, в мае-октябре; 1917 г. помощник военного министра; убит во время Октябрьского переворота в Петрограде. [37]
Вопросы государственного строительства и национальной политики Советской власти развиваются в выступлениях И. В. Сталина на III Всероссийском съезде Советов, в беседе Организация Российской Федеративной Республики, в Общих положениях Конституции РСФСР, в статьях Октябрьский переворот и национальный вопрос, Политика Советской власти по национальному вопросу в России и других работах. [38]
В 2004 г., на 103 - м году жизни, легендарный карикатурист Борис Ефимов поделился сенсационной информацией о Инбер, которая, оказывается, была племянницей Льва Троцкого - сподвижника Ленина во время октябрьского переворота 1917 г., а после смерти последнего превратившегося в злейшего врага для Сталина. Рассуждая, как же Инбер уцелела в период учиненного Сталиным Большого террора, Ефимов философически заметил: Скорее всего... И далее: Погубив брата ( Михаила Кольцова - известного журналиста 20 - 30 - х годов - ), меня пощадил. Может, подумал: рисует Ефимов неплохо, так пусть приносит пользу. [39]
Вот в чем значение переворота, который произошел в нынешнее лето и в нынешнюю осень по самым глухим закоулкам деревенской России, который не был шумен, не был так наглядно виден и не бросался так всем н глаза, как Октябрьский переворот прошлого года, но который имеет еще несравненно более глубокое и важное значение. [40]
Октябрьский переворот с первых же его дней глубоко захватил меня. Мне сразу сделалось ясно, что позорно современнику, а тем более художнику, пройти безучастно мимо великих событий, которые не по дням, а по часам развивались перед нашими глазами. [41]
Большевики рассматривали гражданскую войну исключительно как международное, а не внутрироссийское явление. Накануне октябрьского переворота Ленин писал, что взятие власти пролетариатом в одной стране должно стать лишь началом целой серии войн в других странах, а цель этих войн - окончательно победить и экспроприировать буржуазию во всем мире. Именно такая позиция диктовала большевикам конкретные подходы ко всем вопросам их политики - в том числе и внешней. [42]
Окончательно расстроил денежное обращение Октябрьский переворот и последовавшая за ним гражданская война. [43]
В первые месяцы после октябрьского переворота их отношениям в целом была присуща взаимная лояльность. Анархисты действовали легально, выпускали массу литературы. [44]
Тут достаточно вспомнить последствия Октябрьского переворота в России. Исследования показали, что руководство экономикой практически осталось в руках прежних управляющих трестами, концернами и синдикатами. [45]