Cтраница 3
Возможности обеспечить единообразное снижение заработной платы для всех категорий рабочей силы не существует нигде, кроме как в социализированном обществе, в котором политика заработной платы декретируется сверху. В условиях же нашей экономической системы снижение заработной платы может быть проведено только с помощью серии постепенных неравномерных изменений, которые не оправданы ни с точки зрения социальной справедливости, ни с точки зрения экономической целесообразности, причем довести это снижение до конца удалось бы, вероятно, только в результате разорительной и отчаянной борьбы, в которой те, чья позиция при заключении трудовых соглашений оказалась слабейшей, пострадали бы более всего. С другой стороны, изменение в количестве денег уже и теперь под силу большинству правительств, которые могут осуществить это с помощью кредитно-денежных операций на открытом рынке или других аналогичных мер. Приняв во внимание свойства человеческой природы, а также характер наших институтов, только глупец предпочел бы политику гибкой заработной платы гибкой денежной политике, если бы он не мог указать таких преимуществ первой, которыми не обладала бы вторая. Кроме того, при прочих равных условиях способ, который относительно легче применить, следует признать более предпочтительным, нежели способ, который, вероятно, связан с такими трудностями, что практически неосуществим. [31]
Возможности обеспечить единообразное снижение заработной платы для всех категорий рабочей силы не существует нигде, хроме как в социализированном обществе, в котором политика заработной платы декретируется сверху. В условиях же нашей экономической системы снижение заработной платы может быть проведено только с помощью серии постепенных неравномерных изменений, которые не оправданы ни с точки зрения социальной справедливости, ни с точки зрения экономической целесообразности, причем довести это снижение до конца удалось бы, вероятно, только в результате разорительной и отчаянной борьбы, в которой те, чья позиция при заключении трудовых соглашений оказалась слабейшей, пострадали бы более всего. С другой стороны, изменение в количестве денег уже и теперь под силу большинству правительств, которые могут осуществить это с помощью кредитно-денежных операций на открытом рынке или других аналогичных мер. Приняв во внимание свойства человеческой природы, а также характер наших институтов, только глупец предпочел бы политику гибкой заработной платы гибкой денежной политике, если бы он не мог указать таких преимуществ первой, которыми не обладала бы вторая. Кроме того, при прочих равных условиях способ, который относительно легче применить, следует признать более предпочтительным, нежели способ, который, вероятно, связан с такими трудностями, что практически неосуществим. [32]
В то время как Австрия и состоящие с ней в коалиции немецкие правительства, в соответствии с Лондонским протоколом, высказались в восстановленном Союзном сейме за вмешательство Германского союза в Голынтейне в пользу Дании, Пруссия пыталась продолжать свою двуличнуюполитику, побуждая борющиеся стороны подчиниться еще не существующему и не поддающемуся определению союзному третейскому суду, отвергнутому большинством правительств и притом наиболее значительными из них; всеми своими маневрами Пруссия не добилась ничего, кроме того, что была заподозрена великими державами в революционных интригах и получила целый ряд угрожающих нот, которые скоро отобьют у нее охоту к самостоятельной внешней политике. Шлезвиг-голыптейнцам скоро будет предоставлена возможность вернуться под отеческую опеку своего государя, и народ, который позволяет, чтобы им управляли гг. Безелер и Ревентлов, несмотря на то, что вся армия на его стороне, доказывает, что он нуждается еще для своего воспитания в датской плетке. [33]
Фактическое перемирие есть состояние неустойчивое, переходное. К сепаратному миру оно не может привести, раз нет на это обоюдного согласия двух правительств или двух народов. Ведь на это, наверное, есть согласие всех народов против всех или большинства правительств. [34]
Точно также и второе главное препятствие - сопротивление местных государственных и групповых интересов - можно считать значительно ослабевшим. Вряд ли еще есть для государств основание возражать против ограничения их суверенности, раз суверенность большинства из них уже сведена к нулю, о чем свидетельствует тот факт, что на протяжении последних десятилетий государства возникали и исчезали, как мыльные пузыри. Нет оснований для государств настаивать на их старых границах, потому что границы уже стерты и в большинстве случаев восстановление их невозможно. В течение последних десятилетий политические границы беспрестанно менялись, стали окончательно текучими, непрочными и неясными. Большинства правительств, существовавших до первой Мировой Войны, уже нет, и большинство правительств, действовавших до 1939 года, ныне просто беженцы, в то время как оставшиеся, включая диктаторов, сменятся в течение ближайших лет, самое большее, ближайших одного или двух десятилетий. [35]
Эта лицензия, похожая на банковский чартер, автоматически позволяла банку, штаб-квартира которого находилась в стране ЕС, открывать свои филиалы в других странах ЕС. Это правило означает, что банки, действующие за пределами данного государства ( например, Великобритании и Германии), которое разрешает универсальную банковскую деятельность, смогут продавать и покупать акции и облигации в любой другой стране ЕС, включая страны, запрещающие такую деятельность. Естественно, это значит, что если другие страны ЕС не уменьшат ограничения для своих банков, то эти банки окажутся в весьма невыгодном конкурентном положении по сравнению с банками Великобритании и Германии. В результате большинство европейских правительств поспешили ослабить ограничения для своих банков. Как предсказывают многие наблюдатели, результатом явится свободная конкуренция между банками по всей Европе. [36]
Точно также и второе главное препятствие - сопротивление местных государственных и групповых интересов - можно считать значительно ослабевшим. Вряд ли еще есть для государств основание возражать против ограничения их суверенности, раз суверенность большинства из них уже сведена к нулю, о чем свидетельствует тот факт, что на протяжении последних десятилетий государства возникали и исчезали, как мыльные пузыри. Нет оснований для государств настаивать на их старых границах, потому что границы уже стерты и в большинстве случаев восстановление их невозможно. В течение последних десятилетий политические границы беспрестанно менялись, стали окончательно текучими, непрочными и неясными. Большинства правительств, существовавших до первой Мировой Войны, уже нет, и большинство правительств, действовавших до 1939 года, ныне просто беженцы, в то время как оставшиеся, включая диктаторов, сменятся в течение ближайших лет, самое большее, ближайших одного или двух десятилетий. [37]
Те же инфляционные тенденции, которые так сильно тревожат нефтяную промышленность, побуждают и правительства играть все более активную роль в контролировании и регулировании цен на основные сырьевые товары и прибылей, получаемых нефтяными компаниями. Вмешательство правительств в деятельность нефтяных компаний, вероятно, еще усилится, поскольку правительства стран-потребителей принимают все более активные меры, чтобы воздействовать на тенденции, возникающие на их энергетических рынках. Правительства примут, вероятно, меры, чтобы уменьшить некоторые налоговые льготы, предоставлявшиеся ранее нефтяным компаниям, причем большинство правительств надолго сохранит, по-видимому, какой-то предельный уровень доходов или цен. [38]
Крупные буржуа и рабочие прямо противостоят друг другу. Мелкие буржуа играют посредническую, но очень жалкую роль. Они, а вместе с ними и временное правительство, сильно колеблются. Чем спокойнее обстановка, тем больше правительство и мелкобуржуазная партия склоняются на сторону крупной буржуазии. Чем тревожнее обстановка, тем больше они стараются снова сблизиться с рабочими. Недавно, например, когда буржуа опять настолько обнаглели, что даже затеяли шествие к ратуше отряда национальной гвардии в 8 000 человек с протестом против декрета временного правительства, а именно против энергичных мероприятий Ледрю-Роллена 386, им действительно удалось запугать большинство правительства, и в особенности бесхарактерного Ламартина, так что он публично отмежевался от Ледрю. Но на следующий день, 17 марта, 200000 рабочих отправились к ратуше, выразили Ледрю-Роллену свое безусловное доверие и принудили Ламартина и большинство правительства взять свое решение обратно. Из всех членов правительства они больше, чем кто-либо другой, представляют интересы рабочих и являются коммунистами, сами того не подозревая. К сожалению, маленький Луи Блан очень компрометирует себя своим тщеславием и своими сумасбродными планами. Зато Ледрю-Роллен ведет себя очень хорошо. [39]
Крупные буржуа и рабочие прямо противостоят друг другу. Мелкие буржуа играют посредническую, но очень жалкую роль. Они, а вместе с ними и временное правительство, сильно колеблются. Чем спокойнее обстановка, тем больше правительство и мелкобуржуазная партия склоняются на сторону крупной буржуазии. Чем тревожнее обстановка, тем больше они стараются снова сблизиться с рабочими. Недавно, например, когда буржуа опять настолько обнаглели, что даже затеяли шествие к ратуше отряда национальной гвардии в 8 000 человек с протестом против декрета временного правительства, а именно против энергичных мероприятий Ледрю-Роллена 386, им действительно удалось запугать большинство правительства, и в особенности бесхарактерного Ламартина, так что он публично отмежевался от Ледрю. Но на следующий день, 17 марта, 200000 рабочих отправились к ратуше, выразили Ледрю-Роллену свое безусловное доверие и принудили Ламартина и большинство правительства взять свое решение обратно. Из всех членов правительства они больше, чем кто-либо другой, представляют интересы рабочих и являются коммунистами, сами того не подозревая. К сожалению, маленький Луи Блан очень компрометирует себя своим тщеславием и своими сумасбродными планами. Зато Ледрю-Роллен ведет себя очень хорошо. [40]