Cтраница 2
Но осталась еще одна проблема: следует ли считать религиозным сознание и поведение человека, почитающего как святыню отечество, такие символы, как национальный флаг и гимн. Чем отличается и отличается ли, поклонение таким святыням от поклонения сверхъестественному объекту. Либо так, как это сделал Дюркгейм, который снял этот вопрос, поскольку в его понимании религии не присутствует божественное: его священные вещи не сверхъестественной, а социальной природы. Либо заранее ограничив религию только ее традиционными формами, в отношении которых содержательное определение религии работает достаточно убедительно. [16]
Предположим, что эта аргументация применяется в такой ситуации, когда ни у автора, ни у читателя не было подобного опыта, являющегося источником никогда не подвергающегося сомнению восприятия реальности. Рефлексию индивида в такой ситуации можно было бы сформулировать следующим образом: Я не видел богов; они не говорили со мной; и у меня не было чувства божественного. Я должен начать думать о религии с признания, что этот факт исключает любые утверждения, являющиеся несомненными, неоспоримо реальными или абсолютно определенными. Мое понимание религии сформировано традицией или традициями, преобладающими в моем социальном окружении; более того, у меня есть особого рода опыт, опосредованный этой традицией или традициями. [17]
В первом - радикальном - религия объявлялась главным общественным злом, борьба с которым должна составить центральную задачу человечества. Энгельс доказывали, что фактической основой воспроизводства религии в обществе оказываются господствующие над человеком - как какие-то чуждые, враждебные силы - социальные отношения людей и неподвластные им природные стихии. Это опорная идея марксовского понимания религии - с такой точки зрения не существует особого царства религиозных сверхъестественных феноменов, первичных в отношении земных событий, определяющих законы этого мира. [18]
Такого рода всеохватывающий функционализм, пытающийся обосновать предположение, что во всех обществах религия выполняет одни и те же функции, был подвергнут критике. Это - теории, находящиеся в промежуточном пространстве между частными, тоже необходимыми, рабочими гипотезами, и всеохватывающими систематическими попытками развить единую теорию, которая объясняла бы все наблюдаемые типы социального поведения, социальных организаций и социальных изменений. Функцией он предлагал считать те наблюдаемые следствия, которые служат саморегуляции данной системы или приспособлению ее к среде, дисфункцией - те, которые ослабляют саморегуляцию данной системы или ее приспособление к среде. Как показал Мертон, чрезмерно обобщаемый функционализм и слишком категорически понимаемый интегративный тезис ведут в тупик, хотя основная идея функционализма должна быть сохранена. Нужно остерегаться того, чтобы из понимания религии как интеграционного фактора не делался вывод о незаменимости религии, и считаться с тем, что в различных конкретных ситуациях религия может выполнять различные функции. Группе иммигрантов, оказавшихся в чужом обществе, религия может послужить средством консолидации, сохранения национальной идентичности. [19]