Cтраница 2
Конструктору необходим какой-то отрезок времени для достаточного восприятия условия задачи, для включения требований условия в систему имеющихся знаний, в целях активизации этих: знаний и сопоставления их с данными задачи. Конечно, не приходится говорить о жестком, едином регламенте времени, необходимом для понимания задачи: в каждом отдельном случае ( это прямо связано с самой задачей и с психическими возможностями каждого конструктора) время будет различным. Было замечено, что в среднем субъекту необходимо 3 - 6 прочтений текста условия и изучение чертежа в течение примерно 2 - 5 мин. Таким образом, процесс решения задачи начинается с понимания, которое можно условно разделить на два этапа: этап общего, синтетического понимания и этап дифференциации условия, анализа его частей; Понимание условия задачи может в дальнейшем углубляться, но-эти этапы, как показывают исследования, предшествуют зарождению и формированию замысла. [16]
Первым шагом, позволившим приблизиться к новому пониманию структуры процесса решения конструкторской задачи, было-изучение замысла, которое показало, как в нем преломляются психологические особенности процесса решения и личности решающего. Замысел решения является концентрацией всего, что ему предшествует, а также прогнозом того, что должно последовать. Но посредством изучения одного только замысла нельзя дать полное описание процесса решения, так как замысел при всей своей важности является лишь одним из пиков решения. Всего же таких пиков в процессе решения три: понимание условия задачи, формирование замысла, осознание решающим принципиального успеха в решении, когда субъект, сосредоточившись на главном звене задачи, в определенный момент испытывает чувство уверенности в правильности выбранного пути действий. [17]
На третьем этапе задачи могут быть решены манипуляцией представлениями вещей. Происходит расчленение продукта и процесса действия - способы действий ( процессы) вскрываются, становятся доступными оречевлению, осознанию. Они составляют основу формирующихся операций. Слово приобретает качественно иную функцию. Оно становится не просто сигналом сигнала, а знаковым сигналом, который не только активизирует готовую команду, но может нести в себе зародыш собственной команды - зародыш программы действий. Прежде программа действий, соответствующая речевому сигналу, была скрыта внутри. Теперь намечается возможность ее вынесения во вне. На данном этапе такая способность начинает складываться. Однако ее реализация еще сильно затруднена относительным несовершенством теперь уже организации внешнего плана действий: дети затрудняются в понимании условий задачи - у них нет достаточных данных для считывания значений знаковых сигналов в образованиях внешнего плана; они часто теряют задачу: считывание оказывается весьма сложной деятельностью. Вместе с тем существенно расширяется сфера стимуляции - появляются собственно познавательные потребности и целеполагания, хотя функцию контроля действий все еще выполняют преимущественно вещи, а в самостоятельной оценке результатов действий доминируют эмоции. [18]