Cтраница 1
Наивный реализм - стихийно-материалистическое миропонимание, свойственное каждому человеку, убеждение в том, что все предметы существуют независимо от человеческого сознания. [1]
Ссылка на наивный реализм, якобы защищаемый подобной философией, есть софизм самого дешевенького свойства. Наивный реализм всякого здорового человека, не побывавшего в сумасшедшем доме или в науке у философов идеалистов, состоит в том, что вещи, среда, мир существуют независимо от нашего ощущения, от нашего сознания, от нашего Я и от человека вообще. [2]
Такой вывод из квантовой механики совершенно неожидан, поскольку заставляет нас отказаться от наивного реализма классической физики. Мы можем измерять импульс и координату частицы, но не можем утверждать, что координата и импульс частицы одновременно имеют вполне определенные значения. [3]
Критический реализм выступил против критики неореалистами дуализма объекта и субъекта и вместо с тем против их наивного реализма, к-рый отнюдь не является ни наивным, ни реализмом. [4]
Российские махисты, все без исключения, поверили Маху и Авенариусу, что это действительно защита наивного реализма: признается Я, признается среда - чего же вам больше надо. [5]
Другими словами: единственная теория познания, действительно созидаемая в настоящем, а не фиктивном, согласии с наивным реализмом, есть, по мнению Вилли, материализм. Человеческое понятие о мире, будучи реакцией против первоначального идеализма Авенариуса, носит всецело характер примирения ( ernes Ausgleiches) между наивным реализмом здравого смысла и теоретико-познавательным идеализмом школьной философии. [6]
Ученик Авенариуса Рудольф Вилли равным образом признает, что Авенариус, всецело бывший идеалистом в 1876 году, впоследствии примирял ( Ausgleich) с этим учением наивный реализм ( цитир. [7]
Ссылка на наивный реализм, якобы защищаемый подобной философией, есть софизм самого дешевенького свойства. Наивный реализм всякого здорового человека, не побывавшего в сумасшедшем доме или в науке у философов идеалистов, состоит в том, что вещи, среда, мир существуют независимо от нашего ощущения, от нашего сознания, от нашего Я и от человека вообще. [8]
Те стадии, которые были за последнее время пройдены в исследовании основ математики соответствуют трем основным возможным теоретико-познавательным установкам. Теоретико-множественное обоснование представляет собою стадию наивного реализма, не осознающего содеянного им перехода от данного к трансцендентному. Броуер является представителем идеализма, поскольку он требует сведения всего истинного к интуитивно данному. Наконец, в системе аксиоматического формализма сознание пытается перескочить через свтш собственную тень, оставить позади себя материю непосредственного данного, представить трансцендентное, но, само собою разумеется, только в, символическом виде. Западная философия со времен Декарта принципиально стояла на идеалистической точке зрения в теории познания, но она все время пыталась найти в метафизике доступ в царство абсолютного и даже за Кантом, стремившимся закрыть раз навсегда доступ к нему, последовали еще Фихте, Шеллинг, Гегель. Нельзя отрицать того, что в нас жива совершенно непонятная с точки зрения чистого феноменализма теоретическая потребность, толкающая нас на поиски целокупного. Как раз в области математики это проявляется с особенной отчетливостью. Но именно на примере математики мы также видим, что удовлетворить эту потребность можно лишь при том условии, что мы согласимся довольствоваться символом и откажемся от того ошибочного мистического представления, будто трансцендентное когда-либо сможет попасть в сферу действия нашей созерцающей интуиции. До сих пор только в области математики и физики теоретическое построение приобрело такую прочность, что является обязательным для всякого человека, перед которым раскрывается дух этих наук. Преимущественно на этом факте и покоится их философское значение. [9]
Другими словами: единственная теория познания, действительно созидаемая в настоящем, а не фиктивном, согласии с наивным реализмом, есть, по мнению Вилли, материализм. Человеческое понятие о мире, будучи реакцией против первоначального идеализма Авенариуса, носит всецело характер примирения ( ernes Ausgleiches) между наивным реализмом здравого смысла и теоретико-познавательным идеализмом школьной философии. [10]
Шествование внешнего мира независимо от нашего сознания, и многие бурж. CTiixniiiro исходят из материалистич. Наивный реализм всякого здорового человека, но побывавшего в сумасшедшем доме или в пауке у философов идеалистов - писал Ленин - состоит в том, что вещи, среда, мир существуют н е з а п и с и м о От нашего ощущения, от нашего сознания, от нашего Я п от человека вообще ( Соч. [11]
При таком подходе точки не рассматриваются как наличные реальности и не отождествляются с тройками чисел в заранее выделенной абсолютной системе координат. И оказывается, что помимо наивного реализма и идеализма возможна третья точка зрения - трансцендентализм; полагая трансцендентное бытие, трансцендентализм довольствуется его отображением в символах; трансцендентализму соответствует аксиоматическое построение геометрии. [12]
Мне кажется, что одна аналогия, заимствованная из геометрии, помогает уяснить проблему, которую пытались одолеть Фихте и Гуссерль: как перебросить мост, который связал бы имманентное сознание, которое по выражению Хайдеггера, есть всякий-раз-мое, с тем конкретным человеком, которым я являюсь, коюрый рожден матерью и который умрет. Я проведу параллель между объектами, субъектами ( или множественным Я) и явлением некоторого объекта некоторому субъекту, с одной стороны, и точками, системами координат и координатами некоторой точки относительно системы координат в геометрии, с другой стороны. Объекты ( точки) и субъекты ( системы коорДинат - тройки чисел) при этом принадлежат одной сфере реальности, а явления - другой, царству чисел. Наивный реализм ( или догматизм, как называл эту философскую точку зрения Фихте) считает точки чем-то существующим само по себе. Стало быть, это соответствует абсолютному Я, для которого вещь и явление совпадают. Здесь мы совершенно не выходим из сферы чисел, или - по аналогии - имманентного сознания. Равноправия всех Я, требуемого во имя объективности, можно теперь добиться, если объявить, что нас интересуют неизменные при переходе от абсолютной к любой другой системе координат или, что то же, те, которые инвариантны относительно произвольных линейных преобразования трех координат. [13]
Мур и Александер, Рассел и Броуд, неореализму присущи общие черты, позволяющие характеризовать его как особую филос. Формально неореализм выступил как решит, оппозиция и против субъективного ( фономеналистического) и против объективного ( гегельянского) идеализма. Формально он восстановил в правах наивный реализм шотландской школы и занял позицию, претендующую на преодоление как идеализма, так и материализма. [14]
Это не означало, что философская проблематика сужалась для него до теории познания: вопрос что собой представляет мир, в котором мы живем, рассматривался как более важный. Но ответить на этот вопрос можно было, только поняв, могут ли человеческие существа что-либо знать, и если могут, то что и как. Следуя традиции Юма и Канта, Рассел различает два принципиально разных подхода к познанию: натуралистический, опирающийся на здравый смысл, и значительно более глубокий - философский, основанный на критическом отношении к результатам познания. Характерная черта первого - наивный реализм, уверенность, что вещи таковы, какими они воспринимаются. В ходе же философского исследования осознается, что на месте как будто бы очевидного, простого на самом деле существуют сложные структуры, возникает сомнение в достоверности простых ситуаций, прежде казавшихся несомненными. В результате на смену твердой уверенности приходит методическая осторожность. [15]