Cтраница 2
Киреевский и др. Литературное выражение идеи славянофильства получили в 1839 г., развивались в 40 - 50 - х гг. и были восприняты панславизмом послеоктябрьской рус. Поскольку истинной религией является для С. [16]
Эриугена стал всесторонне обосновывать идею о тождестве истинной философии и истинной религии, на нее вскоре появилась реакция - идея независимости веры от разума, ее абсолютного превосходства, и на этом основании - ненужности философии для религии. [17]
Они, проповедники-идеологи, должны были ответить современникам, почему же столь истинная религия не везде встречается с радостью, чаще просто покорность, а то и неприятие. [18]
Августин тщательно проанализировал множество положений христианского вероучения, устранил явные противоречия между некоторыми из них или дал новое их толкование; он провел огромную работу по систематизации религиозного знания, стремился представить его в качестве единой, целостной концепции. В своих сочинениях он следовал положению, согласно которому истинная философия и истинная религия - одно и то же. Из философов он высоко ценил Платона, опирался на многие его философские представления. [19]
Их представители выступают за более тесный диалог церкви и мира, который, по их мнению, может оказаться продуктивным при условии глубокого преобразования организационных основ католицизма. Церковь - это не учреждение, а община верующих, братьев и сестер, живущих в духе истинной религии. Кюнг считает, что в отличие от иудаизма и языческих культов христианин не нуждается в священнике как посреднике входа в святая святых, к самому Богу. Никакая церковь не имеет права подавлять свободу верующих, подменять благость Бега господством человека над человеком. Кюнг предлагает новое понимание Бога, созвучное уровню миропонимания, достигнутого современным естествознанием и философией. [20]
Для Канта такая постановка вопроса не повод к тому, чтобы отбросить религию за ненадобностью, но требование выявить, каким образом религия и церковь, исходя из своих посылок и возможностей, способны и должны вносить свой вклад в создание и защиту достойной человека жизни. Именно здесь, в сфере действия практического разума, Кант видит основу для объяснения религии, ее места в общественной жизни: истинная религия, по Канту, есть моральная религия, т.е. познание всех наших обязанностей в качестве божественных заповедей. [21]
Действительно, когда я думаю о пророческих лучах великого будущего, озарявших первые шаги нашей истории, когда я вспоминаю о благородном и мудром акте национального самоотречения, создавшем более тысячи лет тому назад русское государство в дни, когда наши предки, видя недостаточность туземных элементов для организации общественного порядка, по своей доброй воле и по зрелом размышлении призвали к власти скандинавских князей, сказав им достопамятные слова: Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет, приходите княжить и владеть нами. А после столь оригинального установления материального порядка не менее замечательное водворение христианства и великолепный образ Святого Владимира, усердного и фанатического поклонника идолов, который, почувствовав неудовлетворенность язычества и испытывал внутреннюю потребность в истинной религии, долго размышлял и совещался, прежде чем принять эту последнюю, но, став христианином, пожелал быть им на самом деле и не только отдался делам милосердия, ухаживая за больными и бедными, но проявил большее проникновение евангельским духом, чем крестившие его греческие епископы; ибо этим епископам удалось только путем утонченных аргументов убедить этого, некогда столь кровожадного князя в необходимости применять смертную казнь к разбойникам и убийцам: Боюсь греха, говорил он своим духовным отцам. [22]
По своему объективному смыслу это была утопическая программа перехода рус. Киреевский и др. Первое литературное выражение идеи славянофильства получили в 1839, развивались в 40 - 50 - х гг. и были восприняты панславизмом, послеоктябрьской рус. Поскольку истинной религией является для С. [23]
Славянофильство привнесло признание центральной роли православия в народной и государственной жизни, взгляд на религию как опору сложившихся в обществе порядков, равновесия и социального мира в обществе, национальной самобытности и традиционных духовных ценностей. Оставляя в стороне политические и идеологические интенции этого подхода, выделим лишь те моменты, которые перекрывают возможность научного анализа, и прежде всего - деление религий на истинные и ложные. Представляется, что лишь истинная религия предотвращает анархию и социальную дезинтеграцию; она благотворна, следовательно, в той мере, в какой выступает не в качестве социального факта, если воспользоваться дюркгеймовской терминологией, но в качестве действительного откровения. [24]
Эта рационалистическая точка прения есть также точка зрения указа о цензуре, который, впрочем, настолько непоследователен, что, имея целью защиту религии, становится на нррелигиозную точку зрения. Именно отделение общих принципов религии от ее позитивного содержания и от ее определенной формы противоречит уже общим принципам религии, так как каждая религия полагает, что она отличается от всех остальных - особых, мнимых - религий своей особенной сг / щностъю и что именно она в аюй своей определенности и является истинной религией. [25]
Шпенглер делает вывод, что Толстой чрезвычайно умаляет метафизическое за счет социального. Даже истинную религию он рассматривал как согласно с разумом и знаниями человека установленное им отношение к окружающей его бесконечной жизни. В то же время Толстому никак нельзя отказать в метафизичности. В его философских работах подняты многие важнейшие проблемы: человеческой свободы и ее границ, культуры и цивилизации, смысла жизни и др. Широчайший резонанс вызвала толстовская теория непротивления злу насилием. [26]
Толанд ( 1670 - 1722) издал Письма к Се-рене - сочинение, примечательное для характеристики эволюции деизма. Толанд преодолевает деизм, связанный с идеей первотолчка. Толанд полагал, что истинная религия лежит между суеверием и атеизмом, однако же суеверие гибельнее для общества, чем атеизм. [27]
Конечно, дело не только в количестве Богов. Не всякая многобогая религия является истинной. Многобожие - это необходимое, но недостаточное условие для истинной религии. То есть, если религия однобогая, то она всегда плоха. Если религия хороша, то она всегда многобогая. [28]
На базе такой установки в религиоведении сформу-лировалась теория прамонотеизма, суть которой сводится к положению, что во всех существующих многообразных верованиях, в том числе верованиях самых отсталых народов, можно обнаружить остатки древнейшей веры в единого Бога - творца. Эта вера извилистыми историческими путями продолжает свое движение и получает свое полное развитие в монотеистических религиях. Конечный же путь этого движения представляет собой христианство. Все предшествующие формы религии представляют собой ни что иное, как подготовительные формы на пути человечества к истинной религии. На таких принципах и по такой схеме строится изучение всей истории религии в ра-бйтах религиоведов, опирающихся на богословско-те ологическую традицию. [29]
Это только средство; пустить в ход все промежуточные причины, какие человек имеет в своей власти, чтобы через них осуществить известное намерение. И таким образом, для того, чтобы стать достойным небесного содействия, не существует ничего другого ( и ничто другое и не может существовать), кроме серьезного стремления по возможности улучшить свои нравственные свойства, чтобы через завершение своего соответствия с божественным благоволением, которое вне нашей власти, сделаться восприимчивым к этому, ибо то божественное содействие, которого человек ожидает, само собою имеет в виду только его нравственность. Но того, что нечистый человек не будет его искать там, но охотнее будет искать его в известных чувственных учреждениях ( которые он, конечно, имеет в своей власти, но которые сами по себе не могут ни одного человека сделать лучшим и должны действовать для этого только сверхъестественным образом), - этого надо ожидать уже априори, и таковым оно и оказывается на самом деле. Понятие о так называемых средствах благодати, хотя ( в силу того, что уже сказано выше) само по себе противоречиво, служит здесь только средством к самообману, который является настолько же общим, насколько и вредным для истинной религии. [30]