Cтраница 2
Всю область, которую он прошел, он привел к присяге Димитрию и усилил значительно свое войско. По рождению Болотников был московитом4, но в юности был взят в плен татарами ( против которых московиты ежегодно были вынуждены воевать) и продан в Турцию. Там он был прикован на галере и несколько лет должен был исполнять тяжелую грубую работу и, наконец, был освобожден немецким судном, которое перехватило турок на море, и привезен в Венецию. Когда он узнал, что его государь царь Димитрий ускользнул от московских убийц, пробрался в Польшу и теперь находится у воеводы Сандомирского, он представился ему. После того как тот, который выдавал себя за Димитрия, его проэкзаменовал и порасспрашивал: кто он такой, откуда пришел, куда направляется, и увидел из его ответов, что он опытный воин, тогда спросил он его, не хочет ли он служить ему против соотечественников-убийц и клятвопреступников-злодеев. Пугивль к князю Григорию Шаховскому5, который из моих сокровищ даст достаточно золота и назначит тебя воеводой и командующим над несколькими тысячами войск, с которым ты начнешь наступать вместо меня и с помощью божией попытаешь счастья против моих неверных подданных. [16]
Желябужский должен был видеться с Филаретом, ударить ему челом от сына и говорить: Великий государь, сын ваш вас великого государя велел о здоровье спросить, а про свое здоровье велел сказать: вашими отеческими святительскими и государыни моей матери великой старицы иноки Марфы Ивановны многоусердными к богу молитвами на наших великих и преславных государствах здравствуем, только оскорбляемся тем, что ваших отеческих святительских очей не сподобляемся видеть; молим милосердого бога и радеем, и промышляем, и хотим того, чтоб милосердый бог вашу святыню из такой тягости высвободил. Грамота царская к отцу начиналась так: Великого и всещедрого в троице славимого бога нашего, иже достойному святительским и богоукрашенным саном почитаему и украшаему, и нашему христианскому роду истинному учителю, и непорочно ходатайственнолюбным тщанием ко господу о нас прилежно молителю, и наказателю словесных христовых овец и выну о овцах, паче же заблудших, попремногу многовзыскательному тшателю, и разрешителю неодуменным, еже есть духовным сплетением, поборнику и страдателю за святые бла-госиятельные христианские наши церкви и крепкому столпу в православии, и еже о Христе любезное на земле житие чающе небесного рая жителю, старейшему и превысочай-шему священноначалием отцу отцем, великому государю моему преосвященному митрополиту Филарету Никитичу, божиею милостию и его крепкою непобедимою десницею, содержай скипетр великого Российского царствия, в месть врагам, в похвалу добродетелям, сын твоего изрядносия-тельного отечества Михаил, божиею милостию царь и великий князь, всея Русии самодержец, главу свою усердно до земли преклоняет, касаяся твоим святительским честным стопам и со слезами у вас, великого государя, моего отца, прося еже за ны святительских ваших молитв и благословения. Желябужский должен был также править челобитье Филарету от иноки Марфы Ивановны, потом от духовных властей, бояр и всей Думы. Князя Василья Васильевича Голицына и товарищей его Желябужский должен был о здоровье спросить и говорить им речь: Служба ваша, раденье и терпенье ведомы, и о том мы, великий государь, радеем и промышляем, чтоб вас из такой тяжкой скорби высвободить. Потом Желябужский должен был править им челобитье от властей и бояр; такую же речь от царя должен был сказать и Шеину, если с ним увидится. Бывшего царя, Василья Ивановича Шуйского, и брата его, Димитрия, уже не было в живых; относительно же брата их, князя Ивана Ивановича, послу ничего не было наказано. [17]
Но народ был недоволен тем, что Василий сел на престол неправильно: не вся земля через своих выборных людей избрала его на царство, а прокричали его царем и посадили на престол благоприятели его и нахлебники в Москве. В Польше, в доме Мнишка ( а сам Мнишек сидел тогда в плену в Ярославле), стали опять творить Димитрия, распространили слух, что тот, который недавно царствовал в Москве этим именем, не убит, а спасся от смерти. Вслед за тем в Северщине ( нынешняя Черниговская, Орловская и Курская губернии) появился новый вор, назвавший себя Димитрием. Он дошел до Москвы и стоял станом в подмосковном селе Тушине целых полтора года, держал столицу в осаде, а взять ее не мог. Другое его полчище стояло под Сергиевым монастырем св. Тем временем Московское государство пришло в ужаснейший беспорядок. Одни стояли за Димитрия, другие за Василия. [18]