Cтраница 1
Форин Оффис был серьезно встревожен угрозой американцев выйти из ТПК. С политической точки зрения это было бы недопустимо, - писал впоследствии Гульбенкян об опасениях британского правительства. [1]
Форин Оффис устраивала позиция, занятая правительством США: то, что госдепартамент не только не выступал против мосульской концессии, но и активно участвовал в выработке ее условий, сводило к минимуму вероятность американо-турецкой нефтяной сделки за спиной Англии. Отказ сената ратифицировать американо-турецкий договор, подписанный в Лозанне, также не способствовал установлению тесных взаимоотношений между двумя странами. После Локарно, где были созданы благоприятные возможности для проведения традиционной политики равновесия сил в Европе, Англия не стремилась с прежним рвением к дальнейшему сближению с Америкой. [2]
Форин Оффис обратился к турецкому министерству иностранных дел с просьбой сформулировать условия, на которых Турция могла бы сесть с Англией за стол переговоров. [3]
В Форин Оффисе считали, что необходимо использовать удачное стечение обстоятельств, поставивших Турцию в стесненные условия, созданные не без участия британской дипломатии. Линдсей получил инструкции, согласно которым туркам следовало пообещать членство в Лиге Наций в качестве равноценной замены пакта о нейтралитете и самой реальной гарантии безопасности. В Лондоне изначально знали, что Анкара откажется от этого предложения, поскольку советско-турецкий договор 1925 г. по сути гарантировал неприсоединение Турции к Лиге Наций. Тем не менее Чемберлен надеялся, что после урегулирования мосульского конфликта турки откажутся от сотрудничества с СССР. [4]
Поэтому в Форин Оффисе сочли условия Турции неприемлемыми и выдвинули контрпредложения, суть которых сводилась к частичному пересмотру брюссельской линии в обмен на гарантии неприкосновенности турецких границ со стороны Великобритании и Франции по типу советско-турецкого договора о ненападении. [5]
Обсудив телеграмму Керзона, Форин Оффис решил ускорить переговоры об американском участии в ТПК, чтобы активизировать деятельность американской делегации в Лозанне и укрепить британские позиции в мосульском вопросе. [6]
Как и госдепартамент, Форин Оффис активно включился в разработку взаимоприемлемых условий сотрудничества. [7]
Все осталось прежним в Форин Офис - и его политика, и люди, которые проводят эту политику, ( ср. [8]
В середине августа 1919 г. Форин Оффис получил информацию, которая свидетельствовала о том, что сенат США приступит к обсуждению Версальского мирного договора не раньше октября, и республиканская оппозиция вряд ли согласится на отправку миллионной американской армии для того, чтобы удерживать в повиновении Турцию и Кавказ и вести борьбу с Советской Россией. [9]
В марте 1954 г в Форин Оффисе состоялась встреча представителей всех претендентов на месопотамскую нефть: английского и германского правительств, Турецкого Национального Банка, Ройял Датч Шелл и Англо-Персидской Нефтяной Компании. [10]
Первые шаги в этом направлении были предприняты уже через 6 дней после подписания Севрского договора: итальянский посол в Лондоне Им-периали передал в Форин Оффис ноту протеста против нефтяного соглашения Сан-Ремо. В ней говорилось, что указанная нефтяная конвенция противоречит Уставу Лиги Наций и представляет серьезную угрозу Италии в вопросах нефтеснабжения, поскольку устанавливает англо-французскую монополию на значительную часть мировых запасов нефти. В ответной ноте 17 сентября лорд Керзон заявлял, что оригинальный текст соглашения даже отдаленно не напоминает итальянскую интерпретацию. [11]
Великобританией и Ираком, либр Англия в обмен на частичный пересмотр брюссельской линии подпишет договор о нейтралитете, аналогичный советско-турецкому соглашению 1925 г. Если же Форин Оффис посчитает, что такого рода обязательства взаимной безопасности могут вызвать в английском парламенте недовольство, то Турция должна получить равную долю участия в эксплуатации иракской нефти, причем турецкая сторона будет освобождена от оплаты расходов по разведке и пробному бурению. Рюштю дал понять, что турецкое правительство предпочитает, чтобы события развивались по третьему варианту. [12]
Переговоры, которые завершились подписанием в Сан-Ремо соглашения по нефти, велись в тайне от американцев, и, когда они узнали о нем, между Форин офис и государственным департаментом вспыхнул горячий спор. Стаидард ойл компани оф Нью-Йорк возобновить в Палестине изыскательские работы, осуществлявшиеся ею до войны, тогда как геологи Шелл работали в Месопотамии. Государственный департамент считал, что Англия намерена использовать свое военное присутствие на Среднем Востоке, чтобы установить полный контроль над этим районом, стремясь устранить американский капитал из многообещающих нефтеносных районов. Конференция в Сан-Ремо подтвердила это. [13]
Английское и германское правительства решили, что прежде, чем удастся получить концессию, необходимо будет полностью урегулировать вопрос о всех неудовлетворенных претензиях. Соответственно в марте 1914 г. было созвано совещание в Форин офис в Лондоне. По настоянию английского правительства Национальный банк вынужден был выйти из игры в пользу Англо-персидской компании, и Гюльбенкян в большой мере утратил позиции, позволявшие ему выдвигать свои условия. [14]
Когда война показала всю опасность такого положения, Детердинг и Гюльбенкян сочли, что им представляется возможность стать творцами новой французской нефтяной политики. Ни тому, ни другому не нравилось достигнутое в Форин офис соглашение о Туркиш петролеум компани - Гюльбенкяну потому, что его 15 % доля уменьшилась до 5 % - ной, а Детер-диигу - потому, что его беспокоили возможные последствия поддержки Англо-персидской компании английским правительством. [15]