Cтраница 2
Отражение объективной реальности всегда опосредствовано активными действиями воспринимающего субъекта. Внешняя среда воспринимается нами под углом зрения наших потребностей, интересов, под влиянием необходимости выбрать адекватную форму поведения. Голодный видит мир иными глазами, чем влюбленный; водитель автомобиля замечает то, что ускользает от внимания пешехода, а архитектор получает другие впечатления при прогулке по незнакомому городу, чем, скажем, садовник. Все они воспринимают в первую очередь то, что соответствует их интересам и потребностям. Отражение так же целенаправленно, как и поведение, Оно само является активной деятельностью. Из постоянно меняющегося потока внешних впечатлений выбирается та информация, которая обеспечивает регуляцию поведения и тем самым - достижение определяемых мотивами целей. [16]
Чувство перегруженности, перенапряженности независимо от того, истинно оно или ложно, удручает человека. Собственная внутренняя неудовлетворенность переносится на окружающих, и прежде всего на секретаря. Что-нибудь безобидное, что в нормальных условиях вообще не задело бы руководителя, тем более не взволновало бы его, теперь производит на него совершенно другое впечатление. Он становится несправедливым, говорит все громче, не допускает возражений, интерпретирует каждое, даже обоснованное, противоречие как выпад против него лично. [17]
Как нам было указано выше, уже от рождения и раньше всякого опыта наш глаз видит и наша рука осязает удаленность вещей друг от друга на плоскости. Но, как там же было указано, это первоначальное представление пространства может быть мыслимо лишь крайне примитивным и несовершенным. Вся тонкость и точность, которой оно обладает в развитом сознании, богатство его трех измерений, всесторонняя связь единого и мыслимого бесконечным пространства - все это дело опыта, возникших из опыта связей между уже изначала пространственными зрительными и осязательными впечатлениями и другими впечатлениями, первоначально нспространственными. Сюда относятся два класса ощущений: те, которые получаются от движения наших членов, пальцев, рук и ног и те. [18]
Эти отношения образуются в двух направлениях. Одно идет, так сказать, к душе. Это то же отношение, которое существует между душой и другими внешними процессами: когда совершаются какие-либо из указанных движений, то они, по крайней мере, в большинстве случаев, воспринимаются нами. Их причины вне души, но действия - в душе. Конечно, эти кинестетические ощущения ассоциируются в душе с вызванными одновременно с ними слуховыми, зрительными и другими впечатлениями, и когда эти последние возобновляются при отсутствии ранее сопровождавшего их движения, то соответствующее этому движению кинестетическое содержание сознания все-таки воспроизводится, как представление. Это же имеет значение для второго отношения, так сказать, идущего от души и являющегося основным законом для всякого опосредствованного движения: кинестетические представления имеют тенденцию вызывать как раз те движения, которым сами обязаны своим возникновением. Одна лишь мысль о том, что испытывает человек, производя определенное движение, при ее достаточной живости, вызывает и самое движение. Мотив танца пробуждает кинестетические представления размеренных наклонений тела во время танца и они проявляются в легком качании тела и головы. Живые мысли стремятся вылиться в слова; часто отчетливо ощущается наклонность губ двигаться и, если умышленно не подавлять ее, дело доходит до шептания слов. Даже живое представление о движениях чужого тела обладает силой воплотиться в действительном движении. [19]
Приведем только одно предположение относительно восприятия пространства, которое кажется особенно правдоподобным и поэтому нашло много защитников. Собственно, органами восприятия пространства являются, без сомнения, глаза и орган осязания, именно - пальцы, хотя и уши обладают известной способностью локализации. Характерно для этих органов еще и другое, именно, их необычайная подвижность и их почти непрерывное движение. Это действительно наводит на мысль, что здесь существует тесная связь, что органы эти, благодаря своей подвижности, являются органами, ощущающими пространство именно потому, может быть, что приобретенный при движениях опыт переносится на цветовые и осязательные впечатления, сами по себе непротяженные, или же потому, что вызванные движениями кинестетические ощущения, присоединяясь к другим впечатлениям, каким-нибудь образом позволяют судить о расположении последних в пространстве. [20]
Если сознание заполняют определенные представления, то особенно легко вызывающие к себе внимание такие ощущения, отражением которых являются эти представления и которые в чувственной деятельности содержат то, что в последних мыслится, а также и такие представления, которые ближе дополняются имеющимися в сознании или родственны им. Кроме соображения о благе и вреде для души, выбор из слишком большого числа проникающих в душу впечатлений определяется отношением к существующему в данный момент течению мыслей. Что уже достигло сознания, - и что, очевидно, уже в силу этого факта будет пользоваться только что указанным преимуществом, так как именно это и представлялось важным - то как бы прокладывает дорогу похожим или дополняющим его содержаниям и расширяет, таким образом, область своего воздействия. Обычно мы прослушиваем тикание стенных часов; уши, конечно, все время воспринимают звуковые волны, но последние не достигают души. Но как только подумаешь о времени или о часах, сейчас же тикание всплывает в сознании. Чтобы услышать слабый тон из множества более сильных или мотив в составе музыкальной фразы для многих голосов, нужно сначала выслушать их в отдельности, и тогда попробовать удержать их в представлении. Незаметными остаются незначительные отклонения стрелки какого-нибудь измерительного прибора, незначительная разница в окраске соседних полей, если они вместе с другими впечатлениями попадают на неподготовленную в этом отношении душу. Сначала нельзя отыскать в них замаскированную фигуру, но если удалось схватить эту фигуру в первый раз, то невозможно уже не видеть ее, потому что приступаешь к картине всегда с представлением этой фигуры. [21]
Руководитель в этом случае теряет ясную перспективу. В физическом отношении это проявляется явным беспокойством и рассеянными движениями. Стресс отражается также на решениях руководителя: одно распоряжение следует за другим, причем часто одно исключает другое или, по крайней мере, создается такое впечатление. Цели становятся неясными fisaK согрудникам, так и самому руководителю. Чувство перегруженности, перенапряженности независимо от того, истинно, оно или ДО но, удручает руководителя. ЕЬ перен хяпся на Окружающих и, прежде всего та. Что-нибудь безобидное, что в нормальных условиях вообще не задело бы руководителя, тем более не взволновало бы его, теперь производит на него совершенно другое впечатление. Он становится несправедливым, говорит громче, не допускает возражений, интерпретирует каждое, даже обоснованное противоречие, как выпад против него лично. [22]