Cтраница 2
Тот факт, что повседневность изменяется в смысле содержания наполняющих ее идей, не может вызывать сомнения. Но ведь и в условиях демократии, и в условиях тоталитаризма действуют одни и те же механизмы формирования представлений об этих формах власти как о разумных и естественных, действуют одни и те же социальные механизмы формирования представлений об объективности этих форм, и при переходе от тоталитаризма к демократии они остаются неизменными. Так же и при изменении правовых норм и представлений о том, что преступно, а что нет, продолжают действовать типологические механизмы обыденной и профессиональной интерпретации, рассмотренные нами выше. Сыщики, будь это тоталитарный майор Пронин или демократический Ниро Вульф, ловят преступников одинаково. [16]
Поэтому вопрос об историзме повседневности следует уточнить. Ниже речь будет идти о том, изменяются ли исторически формальные структуры повседневности. [17]
Древний Рим - история и повседневность. [18]
Теперь у меня есть только повседневность, из которой я никуда не выхожу. [19]
Применительно к нашей теме - повседневности - данный вывод позволяет сказать следующее: в древности повседневность была не столько повседневностью, сколько чередованием приключений. [20]
Здесь, в концепции мифа повседневность анализируется в ее непосредственности. Наверное, это и можно назвать жизненным миром - тем жизненным миром, поисками которого уже много десятилетий занимаются науки об обществе, однако безрезультатно, несмотря на интуитивную самоочевидность его существования. [21]
Далее в главе Культура и повседневность характеристики восприятия мира в разные исторические эпохи, в том числе и в современный период, будут проанализированы в феноменологическом ключе. Этот в некотором смысле параллельный анализ приводит к интересным выводам и дополнениям. [22]
Социология пытается объяснить эти явления повседневности. [23]
Гальтон вводит нас в мир повседневности, где люди дышат, потеют, совокупляются и размышляют о будущем. В отличие от математиков прежних времен мы не анализируем игры и не смотрим на звезды для проверки своих теорий. [24]
Как показали дальнейшие широкие исследования повседневности, к ней относится широкая сфера реального социального опыта: бытовые привычки, первичная социализация в семье, на улице, производстве, привычное потребление и приобретение товаров, общение в городской или сельской среде и т.п. С повседневной культурой связано и жизнеобеспечение человека в различных формах деятельности, выходящих за рамки профессиональной деятельности, связанной с хозяйственными или политическими институтами. Поддержание жилища, покупка и потребление товаров внутри: семьи, воспитание детей и поддержание отношений с соседями, друзьями и знакомыми - все это наполняет большую часть жизни человека. Именно эта сфера в полной мере подчинена регуляции через обычаи и нормы как сложившиеся стереотипы поведения, мало осознаваемые и поддерживаемые в силу привычки. [25]
Прежде чем завершить рассмотрение логики повседневности и перейти к анализу ее исторического развития, выясним, какие выводы позволяет сделать смелый булгаковско-воландовский эксперимент, если истолковать его с позиции шюцевской теории конечных областей значений. [26]
Ответ на вопрос об историзме повседневности требует специаль - ного изучения огромного этнографического и исторического мате - риала. Насколько мне известно, такое изучение не проводилось сЗ под рассматриваемым нами углом зрения, поэтому изложенные а: ниже мысли следует рассматривать как попытку приблизиться к а проблеме. Сначала выясним, насколько постоянными в ходе исто - § рического развития оказываются выделенные Шюцем конституи - ki рующие элементы повседневности как особой формы реальности. [27]
Следующая из выделенных Шюцем характерных черт повседневности - личностная определенность действующего индивида. [28]
Большинство людей слишком быстро вновь втягивается в повседневность. Одно дело знать, что проблемы означают шанс для роста. И совсем другое, если проблемы действительно появляются. Большей частью они возникают в самый неподходящий момент и с той стороны, откуда их менее всего ждешь. [29]
Рассмотрим последний из выделенных Шюцем характерных признаков повседневности - особую форму социальности. Повсе - § дневность - это общий, интерсубъективно структурированный ти - § пизированный мир социального действия и коммуникации. [30]