Cтраница 3
Выготского характерны следующие теоретические положения: В основу воспитательного процесса должна быть положена личная деятельность ученика, и все искусство воспитателя должно сводиться только к тому, чтобы направлять и регулировать эту деятельность... Учитель является с психологической точки зрения организатором воспитывающей среды, регулятором и контролером ее взаимодействия с воспитанником. Социальная среда есть истинный рычаг воспитательного процесса, и вся роль учителя сводится к управлению этим рычагом ( с. И далее: Психологический закон гласит: прежде чем ты хочешь призвать ребенка к какой-либо деятельности, заинтересуй его ею, позаботься о том, чтобы обнаружить, что он готов к этой деятельности, что у него напряжены все силы, необходимые для нее, и что ребенок будет действовать сам, преподавателю же остается только руководить и направлять его деятельность ( с. [31]
Психологический гакон, действию которого Кейнс придавал столь большое значение, на самом деле не существует. Подавляющая часть рабочих не имеет возможности сберегать, так как их заработная плата недостаточна даже для удовлетворения необходимых потребностей. За счет еще большего ограничения своего потребления они вынуждены откладывать часть заработка на черный день в случае безработицы. Но это не результат действия психологического закона, а явление, порожденное социально-экономическими условиями капитализма. [32]
Психологический закон, действию которого Кейнс придавал столь большое значение, на самом деле не существует. Подавляющая часть рабочих не имеет возможности сберегать, так как их заработная плата недостаточна даже для удовлетворения необходимых потребностей. За счет еще большего ограничения своего потребления они вынуждены откладывать часть заработка на черный день в случае безработицы. Но это не результат действия психологического закона, а явление, порожденное социально-экономическими условиями капитализма. [33]
Перенесенное на человека изучение подобных явлений, конечно, не может похвастаться такой идеальной точностью, возможной и осуществимой только на препарате. Легко может казаться, что достигнутые физиологами результаты идут вразрез с фактами, устанавливаемыми психологией. Однако целый ряд наблюдений, пока еще не собранных ни в один психологический закон, подтверждает правильность этого взгляда. [34]
Я не нахожу в работах ранних теоретиков полезности подтверждения тезиса многих критиков, что они считали свою теорию готовой взаимодействовать с современной психологией и использовали психологические учения в качестве главных посылок, от которых берут начало априори их теории цены. Судя по работам теоретиков полезности, нельзя сказать, что они специально ознакомились с психологическими учениями того времени. В ранних работах ссылки на психологические источники очень немногочисленны, и им, к тому же, не придается особого значения. Критики иногда считали само собой разумеющимся, что экономисты вывели свой закон убывающей полезности из психологического закона Вебера-Фехнера и предполагали, что, если они докажут, а это можно легко сделать, что психологи, как правило, применяют свои законы только в отношении ощущений, а не чувств, то этим самым они выбьют из-под теории полезности основание, на котором она покоится. [35]
Быть внимательным к чему-либо одному непременно предполагает быть рассеянным по отношению ко всему остальному. Зависимость приобретает совершенно математический характер прямой пропорциональности, и мы можем прямо сказать: чем больше сила внимания, тем больше и сила рассеяния. Иными словами, чем точнее и совершеннее установка на одной какой-нибудь реакции, тем менее приспособленным оказывается организм к другим. В известных анекдотах о рассеянности ученых и вообще людей, занятых какой-либо одной мыслью, этот психологический закон связи внимания и рассеяния находит самое блестящее подтверждение. Рассеянность ученого, рассеянность исследователя всегда означают необычайную собранность его мысли в одной точке. В этом смысле с научной точки зрения правильно будет говорить не о воспитании внимания и борьбе с рассеянностью, но - о правильном воспитании того и другого вместе. [36]
Однако опыт показывает, что мы обычно находимся в промежуточном положении. Не исключено, что может отыскаться интервал, в котором действительно преобладает неустойчивость. Но если дело обстоит так, то этот интервал, вероятно, узок, и за его пределами в ту и другую сторону наш психологический закон должен, безусловно, выполняться. К тому же очевидно, что мультипликатор, хотя и превышающий единицу, в обычных условиях не слишком велик. [37]
Однако опыт показывает, что мы обычно находимся в промежуточном положении. Не исключено, что может отыскаться интервал, в котором действительно преобладает неустойчивость. Но если дело обстоит так, то этот интервал, вероятно, узок, и за его пределами в ту и другую сторону наш психологический закон должен, безусловно, выполняться. К тому же очевидно, что мультипликатор, хотя и превышающий единицу, в обычных условиях не слишком велик. [38]
Согласно классической доктрине, в соответствии с которой D ( ( N) для всех значений N, уровень занятости является нейтрально равновесным для всех значений N, не достигающих максимума. Тем самым фактически вводится предположение, что силы конкуренции между предпринимателями доведут объем занятости до максимальной величины. Только в этой точке, по классической теории, может существовать устойчивое равновесие. Когда растет занятость, D1 будет увеличиваться, но не в той же мере, что и D так как с ростом дохода уровень потребления хотя и повышается, но не в той же степени. Именно в этом психологическом законе следует искать ключ для решения наших практических проблем. Ведь из него следует, что чем выше уровень занятости, тем значительнее будет разрыв между совокупной ценой предложения ( Z) соответствующей продукции и суммой ( D1), которую предприниматели могут рассчитывать получить обратно в результате расходов потребителей. Следовательно - если только не принять специальных предпосылок классической теории о существовании сил, которые каждый раз, как повышается занятость, приводят к увеличению D2, причем в размерах, достаточных для заполнения увеличивающегося разрыва между Z и D - экономическая система может пребывать в устойчивом равновесии с N, меньшим, чем полная занятость; это равновесие соответствует точке пересечения функций совокупного спроса и совокупного предложения. [39]
Согласно классической доктрине, в соответствии с которой D ( ( N) для всех значений N, уровень занятости является нейтрально равновесным для всех значений N, не достигающих максимума. Тем самым фактически вводится предположение, что силы конкуренции между предпринимателями доведут объем занятости до максимальной величины. Только в этой точке, по классической теории, может существовать устойчивое равновесие. Когда растет занятость, D1 будет увеличиваться, но не в той же мере, что и D так как с ростом дохода уровень потребления хотя и повышается, но не в той же степени. Именно в этом психологическом законе следует искать ключ для решения наших практических проблем. Ведь из него следует, что чем выше уровень занятости, тем значительнее будет разрыв между совокупной ценой предложения ( Z) соответствующей продукции и суммой ( D1), которую предприниматели могут рассчитывать получить обратно в результате расходов потребителей. [40]
Подобно тому, как дополняющее и поясняющее чувственные впечатления восприятие часто совпадает с тем, что ощущается органами чувств, и, предвосхищая действительное ощущение, рисует объект его еще раньше, чем он оказал непосредственно воздействие на душу, точно так же относится к действительности и легче отделимое от чувственных переживаний мышление. Его содержание проистекает из опыта, на него оказывают большое влияние особенно часто повторяющиеся наблюдения; понятно поэтому, что при однородности объективных явлений оно иногда совпадает с тем, что действительно предстоит испытать, тем более что весьма сильные интересы дают человеку повод искать такого совпадения. С точки зрения этого отношения к тому, что мы можем испытать, различные формы мыслей получают особые наименования. То, что совпадает с возможным опытом мыслящего - с возможным опытом не только в области внешнего мира, но и в сфере духовного бытия и духовных явлений - то называется истиной, знанием, то же, что не совпадает, - заблуждением. Знания и заблуждения, точно так же, как восприятия и обманы чувств, являются результатом психологических законов. Сложность душевной деятельности в связи с ее зависимостью и независимостью от явлений, совершающихся вне собственного внутреннего мира, с необходимостью приводит как к знаниям, так и к заблуждениям. [41]