Cтраница 3
Поскольку идейную поддержку Кантакузину оказали афонские монахи - противники западников - Палеологов, - с его приходом к власти было восстановлено каноническое православие и пресечены все попытки заключения унии с Римом. [31]
В этих условиях новую окраску приобретает давний спор между западниками и славянофилами об отношении к европейской цивилизации и использованию ее опыта в России. [32]
Идея самобытного развития России, ставшая камнем преткновения между западниками и славянофилами, а также между марксистами и народниками всецело отвергается Плехановым. Идея русской самобытности, по его мнению, получила, в частности, у народовольцев новую переработку, и если прежде она вела к полному отрицанию политики, то теперь оказывалось, что самобытность русского общественного развития именно в том и заключается, что экономические вопросы решались и должны решаться у нас путем государственного вмешательства. Весьма распространенное у нас в России незнакомство с экономической историей Запада способствовало тому, что подобного рода теории никого не приводили в изумление. [33]
Еще с 60 - х гг. прошлого века дискуссии между западниками и славянофилами породили противостоящие течения в социологии: позитивистски ориентированное, организмическое, неокантианское против национально-религиозного. В наше время мы наблюдаем всплески этого давнего спора в виде стремления вернуть отечественную социологию в русло российской духовной традиции и стремления сомкнуть ее с развитием мировой науки. [34]
Во многом взгляд на религию был задан полемикой между славянофилами и западниками. В русской общественной мысли надолго утверждается такая ситуация, когда вопрос о религии ставится прежде всего и главным образом как вопрос о роли православия. Если славянофилы видели в православии спасительное для России начало, то западники, начиная с Чаадаева, - разрушительное. [35]
В 1992 г. появляются партийные блоки, проявляются межнациональные противоречия по линиям западники - почвенники, либералы - государственники, сторонники парламентаризма - сторонники сильной президентской власти. Формируется система поляризованного плюрализма. В ней уже представлены и антисистемные партии: Русское национальное единство, Русский национальный собор и др. Имеются взаимоисключающие оппозиции правительству. [36]
Таких представлений первоначально придерживались не только те мыслители, что получили название западников, но и те, что в последующем стали известны под именем славянофилов. [37]
Правительство Николая I с особым пристрастием относилось именно к славянофилам, оставляя западников несколько в тени. [38]
Поэтому одним из наиболее острых вопросов российской социальной модернизации становится модернизированный спор почвенников и западников: а самостна ли наша перестройка. [39]
Отстаивая свои общественные и философские взгляды, Одоевский нередко вступал в полемику как с российскими западниками, так и со славянофилами. Действительно, В. Ф. Одоевский, писатель-романтик и своеобразный мыслитель, не может быть безоговорочно отнесен ни к одному из двух важнейших направлений русской мысли первой половины XIX века - славянофильству или западничеству. В то же время он никогда не стоял в стороне от этого спора и, следуя своим самостоятельным ( узким) путем, был также его непосредственным участником. [40]
Расхождения между революционными радикалами 60 - х годов и народниками 70 - х годов аналогичны знаменитому спору между западниками и славянофилами в других областях русской мысли. Западники утверждали, что России как отсталой стране предстоит учиться у Запада и проходить в своем развитии все этапы и стадии, пройденные Западом на пути к прогрессу. Славянофилы верили, что, несмотря на явную отсталость, Россия полна молодой энергии, возвышающей ее над декаден-ствующим Западом, что ей уготована особая, неповторимая судьба, которая позволит ей подняться над типичными пороками западной цивилизации. [41]
Среди этих мыслителей прежде всего следует назвать Михаила Александровича Бакунина ( 1814 - 1876), взгляды которого во многом формировались под влиянием западников 40 - х годов XIX в. [42]
Поиск самобытного просвещения и общечеловеческих основ воспитания разделил русскую интеллигенцию 40 - х годов XIX столетия, условно говоря, на два лагеря - славянофилов и западников. [43]
Самое интересное, что в наиболее отчетливой форме тезис об упадке Запада присутствует не столько в трудах славянофилов, сколько тех мыслителей, которых причисляли к западникам, причем не всех, а лишь демократически настроенных. [44]
Разница заключалась в том, что если для славянофилов очищенное от крепостничества и чиновничьего средостения самодержавие наряду с православием и общинностью служило залогом русской самобытности, то западники видели в самодержавии одновременно и притеснительную силу, и эманципационный, петровский элемент как фактор дальнейшего сближения с Европой на основе безусловного признания общечеловеческих начал права, науки и личности. [45]