Cтраница 1
Прототекст задает легитимность, моральность, справедливость данного общества и данного распределения силы в нем. [1]
Прототекст находится на глубинном уровне, поэтому мы не имеем на него непосредственного выхода. Это имеет два важных последствия. С одной стороны, прототекст находится вне нашего осознания. [2]
Прототекст, который подвергается трансформации, нигде не сформулирован в открытом виде. Массив материала должен подвергнуться обработке, чтобы из него можно было реконструировать прототекст. [3]
Прототекст в период информационной борьбы подвергается ожесточенным атакам. Идет борьба на уничтожение. [4]
Прототексты во всех обществах оберегаются очень серьезным образом. Все общества борятся с еретиками, только со ж именные общества стали относиться более-менее спокойно к подобным нарушителям спокойствия. [5]
Прототекст выступает в роли базового, от которого отталкиваются все другие тексты, функционирующие в обществе. Реально мы никогда не сталкиваемся с прототекстом, он находится за пределами нашего осознавания. Каждый человек имеет дело с бесконечным количеством текстов, которые и носят реальный характер. [6]
Американский прототекст был одним, советский - другим. [7]
Поменяв этот исходный прототекст, другие просто тексты поменяются автоматически, поскольку они вытекают из прототекста, опираются на него. К примеру, правило Ленин - добрый может получить бесконечное число подтверждений, которые его проиллюстрируют. [8]
Реально у прототекста нет автора, есть только читатель. Но читатель в критические периоды истории начинает подтасовывать карты, изображая, что он видит в прототексте совершенно противоположное. Часто совершать подобное новое прочтение помогает и улица. Борьба за информационное доминирование, принятая как цель информационной войны в американских уставных документах, с точки зрения прототекста может рассматриваться только как тактическая задача. Стратегической же задачей является борьба за доминирование конкретного прототекста, поскольку он определяет все остальные тексты. [9]
И отталкиваясь от признания нового измененного прототекста речь идет уже о перераспределении сил в реальном пространстве. То есть победа в информационном пространстве ведет за собой победу в реальном пространстве. [10]
Теперь, возвращаясь к идее прототекста, можно сказать, что исходный прототекст, базовый для всех остальных текстов, должен системным образом быть трансформирован: текст восхваления должен стать текстом обвинения. Цдна идеологическая подоплека должна смениться другой, при сохранении всех базовых соотношений. [11]
Им следовало сохранить одни компоненты советского прототекста и изменить на противоположные другие. Никто не может ставить перед собой цели изменения всего и вся из-за неэкономности такого подхода. [12]
Изменение информационного пространства и позволяет менять прототекст как идеологему, оправдывающую новое распределение сил. [13]
В этом и состоит борьба за иной прототекст. Бахтина, где верх и низ меняются местами. Но подчеркнем при этом, что в отличие от Бахтина, в этом варианте все изменения происходят исключительно в виртуальном пространстве. Лурье, который также исследовал подобные праздники, писал, к примеру, что в этот период раб садился за стол, а его бывший господин ему прислуживал ( Лурье С. Я. История античной общественной мысли. То есть смена реального мира также имеет место, хотя только на период данного конкретного праздника. Из-за этого два прототекста как бы сосуществуют одновременно. Они не выталкивают один другой, а взаимно дополняют друг друга, реализуясь в разные временные отрезки. [14]
Для такого перехода пропагандисты обязательно работают в области ресурсной поддержки прототекста. [15]