Cтраница 2
Ленин, развивая принципы Маркса и Энгельса, указывал, что бог есть прежде всего комплекс идей, порожденных тупой придавленностью человека внешней природой и классовым гнетом, идей, закрепляющих эту придавленность, усыпляющих классовую борьбу. [16]
И вот благовестив, которое иы слышали от Него и возвещаем вам: Бог есть свет, и нет в Нем никакой тыиы. [17]
Гуманный либерализм, без господ и имущества, а следовательно и без бога, ибо бог есть одновременно наивысший господин и наивысшее достояние, иерархия - отрицательное единство в сфере либерализма и, как таковое, господство над миром вещей и мыслей; вместе с тем совершенный эгоист в уничтожении эгоизма - совершенная иерархия. [18]
Гуманный либерализм, без господ и имущества, а следовательно и без бога, ибо бог есть одновременно наивысший господин и наивысшее достояние, иерархия - отрицательное единство в сфере либерализма и, как таковое, господство над миром вещей и мыслей; вместе с тем совершенный эгоист в уничтожении эгоизма - совершенная иерархия. [19]
Теперь и в Европе и в России всякая, даже самая утонченная, самая благонамеренная защита или опраи-дание идеи бога есть оправдание реакции. [20]
Добро творится человеком на путях применения свободной воли во имя личности и любви: Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь ( 1 Ин. Иное применение свободной воли оборачивается ее самоотрицанием и духовной деградацией человека. Таким образом, в человеческой свободе содержится не только возможность добра, но и риск зла. Зло есть ложное применение свободы; истиной свободы является добро. Поэтому зло не имеет самостоятельной сущности и сводится лишь к отрицанию добра: все якобы самостоятельные определения зла на поверку оказываются лишь определениями добра, взятыми с обратным знаком. [21]
Ибо, если сердце ( наше) 8 Кто не любит, тот не познал осуждает нас, то колъми паче Бога, потому что Бог есть ВОР, потому что Бог больше любовь. [22]
Божество в исламе является абсолютным деспотом, создавшим по своему произволу мир и людей, которые суть только слепые орудия в его руках; единственный закон бытия для Бога есть Его произвол, а для человека - слепой неодолимый рок. Абсолютному могуществу в Боге соответствует в человеке абсолютное бессилие. Мусульманская религия прежде всего подавляет лицо, связывает личную деятельность, вследствие же этого, разумеется, все проявления и ра. Поэтому в мусульманском мире все сферы и степени общечеловеческой жизни являются в состоянии слитности, смещения, лишены самостоятельности относительно друг друга и все вместе подчинены одной подавляющей власти религии. В сфере социальной мусульманство не знает различия между церковью, государством и собственно обществом, или земством. Все социальное тело мусульманства представляет сплошную безразличную массу, над которой возвышается один деспот, соединяющий в себе и духовную и светскую высшую власть. Единственный кодекс законов, определяющий все церковные, политические и общественные отношения, есть Алкоран; представители духовенства суть вместе с тем и судьи; впрочем, духовенства в собственном смысле нет. Вообще же вся умственная сфера в мусульманстве не различи-лась, не обособилась от практической жизни, знание имеет здесь только утилитарный характер, самостоятельного же теоретического интереса не существует. [23]
За горизонтом, 1920); разрушение личности, захваченной преуспеванием ( Душа поэта, 1957); межличностный поединок супругов, обостренный расовым различием ( У всех детей Господа Бога есть крылья, 1924); губительность собственничества ( Страсти под вязами, 1924); безысходное противостояние поколений ( Долгий день уходит в ночь, пост. Разносчик льда грядет, пост. [24]
И мы познали любовь, которую имеет к нам Бог, и уверовали в нее. Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем. [25]
Где бог есть это или то, где бог вообще есть еще нечто, он всегда имеет также внеположное себе и потому не есть еще бог ( Gestaltwandel der Cotter, Darmstadt, 1920, S. Продолжая пантеистические и деперсонализирующие традиции нем. [26]
Если Бога нет, не важно, ведем мы праведную жизнь или грешим. Но предположим, что Бог есть. Тогда, поставив против Его существования и отказавшись от праведной жизни, вы рискуете быть обреченным на вечные муки; поставив же на существование Бога, вы приобретаете возможность спасения, если Он есть. Поскольку спасение, естественно, предпочтительнее вечных мук, правильным следует признать решение исходить в своем поведении из предположения, что Бог есть. [27]
И, обернувшись к жене, сказал он: О женщина, молитесь вы тому, чего не знаете, мы, иудеи, молимся Тому, Кого мы знаем. Истинно говорю тебе: Бог есть Дух и Истина, и в духе и правде должно нам возносить Ему молитвы свои. Ибо обетование дано было Господом в Иерусалиме, в Храме Соломоновом. Но верь мне: настанет время, когда Всевышний благословит другой город, и везде можно будет возносить молитвы Ему в истине. [28]
Фейербах серьезно исследует только одну религию - христианство, эту основанную на монотеизме мировую религию Запада. Он показывает, что христианский бог есть лишь фантастическое отражение человека. Но этот бог, в свою очередь, является продуктом длительного процесса абстрагирования, концентрированной квинтэссенцией множества прежних племенных и национальных богов. Соответственно этому и человек, отражением которого является этот бог, представляет собой не действительного человека, а подобную же квинтэссенцию множества действительных людей; это - абстрактный человек, то есть опять-таки только мысленный образ. И тот же самый Фейербах, который на каждой странице проповедует чувственность и погружение в конкретный, действительный мир, становится крайне абстрактным, как только ему приходится говорить не только о половых, а о каких-либо других отношениях между людьми. [29]
Фейербах серьезно исследует только одну религию - христианство, эту основанную на монотеизме мировую религию Запада. Он показывает, что христианский бог есть лишь фантастическое отражение человека. Но этот бог, в свою очередь, является продуктом длительного процесса абстрагирования, концентрированной квинтэссенцией множества прежних племенных и национальных богов. [30]