Cтраница 4
На место разума должна быть поставлена воля. Но чтобы воля могла помериться силами со всемогущим разумом, каким его сделали философы, Шопенгауэр, во-первых, представил волю независимой от контроля со стороны разума, превратил ее в абсолютно свободное хотение, которое не имеет ни причин, ни оснований. Односторонностям рационализма были противопоставлены крайности волюнтаризма. Все многообразие окружающей действительности, все формы жизни выступили у Шопенгауэра как проявления субстанциальной воли, интуитивно, по аналогии с познающим субъектом, переносимой из внутреннего мира на мир внешний. В контексте вечно становящейся воли как воли к жизни интеллект, по Шопенгауэру, может выступать в следующих формах: как интуиция, знающая волю; в форме слуги, орудия воли; в форме безвольного эстетического созерцания и, наконец, в форме сознательного противопоставления воле, борьбы с ней путем аскезы и квиетизма. Последнему аспекту, связанному с противодействием воле, посвящена этика Шопенгауэра, обосновывающая его теоретический и личностный пессимизм и мизантропию. Страдания невозможно устранить из жизни людей, поэтому освобождение от них он усматривает в аскезе, в отказе от тела как проявления воли и, наконец, в погружении индивидуальной воли в мировую, то есть превращении ее в небытие. [46]
Столь же иллюзорно и представление, согласно которому теория естественного права может дать ничем не обусловленный ответ на вопрос об основании действительности позитивного права. Такая теория видит основание действительности позитивного права в естественном праве, т.е. в порядке, установленном природой в качестве высшей властной инстанции, стоящей над обычным законодателем. В этом смысле естественное право - тоже установленное, т.е. позитивное право, только оно установлено актом не человеческой, а надчеловеческой воли. Конечно, теория естественного права может утверждать как факт ( хотя и не может этого доказать), что природа предписывает людям определенное поведение в качестве должного. Но поскольку факт не может быть основанием действительности нормы, то логически последовательная теория естественного права не может отрицать, что позитивное право, соответствующее естественному, можно истолковать как действительное, только если постулируется норма: Должно исполнять повеления природы. Естественно-правовая теория тоже может дать лишь обусловленный ответ на вопрос об основании действительности позитивного права. Должно исполнять повеления природы самоочевидна, то она заблуждается. И не только вообще, потому что не может быть никаких самоочевидных норм человеческого поведения; но и в частности, потому что эта норма еще менее, чем всякая другая, может считаться самоочевидной. Ведь, с точки зрения науки, природа - это система каузально детерминированных элементов. У нее нет воли, и поэтому она не может устанавливать никаких норм. Нормы могут считаться имманентно присущими природе, только если видеть в ней проявление воли Бога. [47]